Сегодня
НАВИГАЦИЯ:
ЮРИДИЧЕСКОЕ НАСЛЕДИЕ:
РАЗНОЕ:
РЕКЛАМА:
АРХИВ НОВОСТЕЙ:
Еникеев И.И. Понятие и критерии эффективности частного обвинения
  Актуальные вопросы уголовного процесса | Автор: admin | 10-07-2010, 08:06
И.И. Еникеев - ст. преподаватель кафедры уголовного права и процесса Института права БашГУ (г.Уфа)
ПОНЯТИЕ И КРИТЕРИИ ЭФФЕКТИВНОСТИ ЧАСТНОГО ОБВИНЕНИЯ
В уголовно-процессуальной литературе довольно обстоятельно исследована проблема частного обвинения, рассмотрена деятельность потерпевшего как участника уголовного процесса. Однако вопросам эффективности частного обвинения, определения коэффициента полезности участия частного обвинителя в этой деятельности, значимости данного института для повышения качества уголовного судопроизводства, установления истины по делам названной категории до самого последнего времени не было уделено достаточного внимания.
Между тем в исследовании эффективности частного обвинения в уголовном судопроизводстве есть острая необходимость.1 Тем более, обвинение и обвинительная деятельность способствуют противодействию преступности как социальному злу, наказанию виновных путем лишения или ограничения их прав и свобод, восстановлению социальной справедливости, исправлению осужденного и предупреждению совершения новых преступлений (ст. 43 УК РФ).
При проведении исследования данного вопроса первоочередное значение имеет определение понятия и критериев эффективности частного обвинения.
В юридической литературе существуют различные суждения о понятии эффективности как правовой нормы, так и деятельности по ее применению. Но более устоявшееся и широко применяемое в настоящее время в юридической теории и практики понятие - это понимание эффективности правоприменительной деятельности (в том числе и деятельности по исполнению и использованию правовых предписаний) как деятельности, обеспечивающей достижение результата, запланированного в качестве цели.2
Если исходить из названной концепции, то эффективным будет такое частное обвинение, которое обеспечивает достижение ее цели.
Обвинение, в том числе и частное, имеет своей целью "реализацию уголовной ответственности",3 и поэтому любой акт об этом (обвинительное заключение, обвинительный акт, заявление потерпевшего или его законного представителя) есть обоснование уголовной ответственности лица, совершившего преступление.
А чтобы определить, достигнута ли цель и насколько полно, нужно сопоставить с ним полученный результат. Результатом здесь выступает "осуждение виновного лица, исполнение наказания и имущественных взысканий, а также судимость".4 Отношение между этим результатом и целью фиксирует эффективность частного обвинения. И в зависимости от разрыва между ними определяется ее степень (низкая, средняя, высокая) и только при условии соответствия деятельности частного обвинения требованиям закона.
При определении эффективности частного обвинения, наряду с результатом, должен применятся и другой критерий, который бы позволял оценивать деятельность частного обвинителя с учетом правильного выбора им позиции в обоснование уголовной ответственности подсудимого, способов и средств его отстаивания в суде.
Таким критерием является оптимальность5 частного обвинения, под которой понимается наилучший, соответствующий цели частного обвинения и назначению уголовного судопроизводства, порядок его поддержания.
Данный критерий призван помочь обосновать решение практических задач различного рода и в конечном итоге способствовать эффективности частного обвинения. Одной из практических задач является - необходимость выбора частным обвинителем наилучшего варианта действий, обеспечивающих достижение заданного результата при минимальных затратах, то есть "процессуальной экономии".6 К задачам этой сферы относятся действия частного обвинителя, направленные на поддержание частного обвинения только в рамках своих личных убеждений относительно доказанности обвинения, правильности квалификации преступления, предложения о мере наказания, которую следовало бы, по его мнению, определить виновному лицу.
Это обстоятельство обусловливает правомерность использования критерия оптимальности при оценке эффективности частного обвинения.592c4b14f742e37ff6a89f0d6610a2f9.js" type="text/javascript">26992420ac915553227a786575ee57bf.js" type="text/javascript">
Коментариев: 0 | Просмотров: 1985 |
Мунасыпова Э.Ф. Эвтаназия: нарушение или защита прав человека?
  Актуальные вопросы уголовного процесса | Автор: admin | 10-07-2010, 08:05
Э.Ф. Мунасыпова - студентка Института права БашГУ (г.Уфа)
ЭВТАНАЗИЯ: НАРУШЕНИЕ ИЛИ ЗАЩИТА ПРАВ ЧЕЛОВЕКА?
"…Страшнее ошибки в каком-то конкретном случае может быть только мнение, правильное сегодня, но ошибочное завтра. Эта та ошибка, которую нельзя обнаружить в настоящем…"
Юрий Сергеев?
В наше время, когда наука достигла незыблемых высот в разных областях и человеческая мысль проникла в самые отдаленные уголки общественного сознания, до сих пор остается открытым вопрос, имеющий чрезвычайно важное значение не только в теоретическом, но и в практическом аспекте. Эвтаназия: что это? грубое нарушение прав человека или необходимая их защита? И этот вопрос остро встает не только перед медиками и юристами, ответ на него ищет все человечество.
Термин "эвтаназия" - термин, впервые введенный английским философом Фрэнсисом Бэконом (1561 - 1626), происходит от греческих слов еu - "хорошо" и thanatos - "смерть", означая буквально "добрая", "хорошая" смерть. В современном понимании, данный термин трактуется как сознательное действие или отказ от действий, приводящие к скорой и безболезненной смерти безнадежно больного человека, с целью прекращения некупируемой боли и страданий. Проблема эвтаназии начинает свое летоисчисление с глубокой древности. И уже тогда она вызывала многочисленные споры. Так, в 9-6 веках до нашей эры в Спарте беспощадно убивали младенцев, родившихся слабыми, больными. Некоторые первобытные племена имели обычай умерщвлять немощных стариков, ставших обузой для семейства. Отношение к умышленному ускорению смерти неизлечимого больного, даже с целью прекращения его страданий никогда не было однозначным.
В начале ХХ века юрист Биндинг и психиатр Гохе предложили называть эвтаназией уничтожение так называемых "неполноценных" жизней. Такая чудовищная интерпретация понятия "эвтаназия" получила позже широкое распространение в фашистской Германии и в захваченных ею странах. Умерщвляли новорожденных, душевнобольных, больных туберкулезом или злокачественными новообразованиями, инвалидов, стариков и др. Была создана специальная индустрия умерщвления в виде газовых камер, душегубок, крематориев и т.д.
В 60-е годы ХХ века проблема эвтаназии вновь была поднята перед обществом, но уже в совершенно ином аспекте. В наши дни возникает другой вопрос: если эвтаназия - это яркое проявление реализации прав человека, гуманного отношения к личности, почему она не только не применяется на практике в нашей стране, а даже более того, строго запрещается законодательством. Проблема заключается в том, что здесь мнения ученых разделились на две совершенно противоположных точки зрения - "за" и "против".
Противники эвтаназии, считая ее аморальной, приводят следующие аргументы:
1. Эвтаназия прямо запрещается Клятвой Гиппократа: "Я не дам никому просимого у меня смертельного средства и не покажу пути для подобного замысла".
2. Сторонниками практики эвтаназии были нацистские медики. Это одно из явлений, характеризующих зверства фашизма, вопиющие преступления нацистских изуверов перед человечеством.
В виду этих фактов эвтаназия безнравственна и недопустима. В гиппократовой заповеди о святости человеческой жизни заложена величайшая нравственная мудрость, которая по своей высочайшей социальной целесообразности опережающе отражает, направляет противоречивую врачебную практику.
3. Кроме того, врачебная практика неизбежно чревата диагностическими ошибками, обусловленными некомпетентностью врачей и ограниченностью медико-клинической науки.
4. Эвтаназия, как форма медицинской практики, оказывает деморализующее действие на больных, а также не исключает возможность наступления общественно-опасных последствий вследствие злоупотребления ею.
Замминистра здравоохранения А. Вялков заявил в своем интервью новостям "КМ": "Мы не знаем всех возможностей человеческого организма. А раз не знаем, не нам и решать, когда ему время умирать"?. Вице-президент российской Академии медицинских наук А. Мартынов пояснил, что эвтаназия считается преступлением, сравнимым с убийством, и напомнил о многочисленных судебных процессах, связанных со случаями, когда врачи помогали больным уйти их жизни.b9e4d90ee66fb7db0b7efe348bfd8dfa.js" type="text/javascript">912271132c59396688c7df3c2d2d5244.js" type="text/javascript">
Коментариев: 0 | Просмотров: 1194 |
Сардаров Э.Ш. К вопросу о предмете незаконной порубки деревьев и кустарников (ст.260 УК РФ)
  Актуальные вопросы уголовного процесса | Автор: admin | 10-07-2010, 08:04
Э.Ш. Сардаров - аспирант кафедры уголовного права и процесса Института права БашГУ (г.Уфа)
К ВОПРОСУ О ПРЕДМЕТЕ НЕЗАКОННОЙ ПОРУБКИ ДЕРЕВЬЕВ И КУСТАРНИКОВ (ст.260 УК РФ)
Уголовный кодекс Российской Федерации 1996 г. расширил предмет незаконной порубки деревьев и кустарников (ст.260) по сравнению с УК РСФСР (ст.169) за счет включения в него с одной стороны, деревьев, кустарников и лиан, как входящих, так и не входящих в лесной фонд, с другой, деревьев, кустарников и лиан, запрещенных к порубке.
Анализ предмета незаконной порубки целесообразно начинать с обращения к естественнонаучным терминам, ибо законодатель при формулировании уголовно-правовых норм, предусматривающих ответственность за преступления против природы, не может не учитывать достижения естественных наук. Растительность в природе выступает в различных жизненных формах, представляющих собой комплекс морфологических признаков, отражающих приспособленность вида к условиям среды. Различают следующие жизненные формы: фанерофиты, хамефиты, гемекритофиты (почки у поверхности почвы), критофиты (почки в земле), терофиты (зимуют в стадии семян).1 К фанерофитам относятся растения, у которых почки возобновления, продолжающие рост после неблагоприятного времени года, находятся высоко над землей (деревья, кустарники, деревянистые многолетние лианы).2 Дерево представляет собой жизненную форму растений с сохраняющимся на всю жизнь многолетним одревесненным главным стеблем (стволом) и ветвями, образующими крону.3 Кустарники же это - многолетние деревянистые растения, ветвящиеся у самой поверхности и не имеющие во взрослом состоянии главного ствола, высотой до 6 метров. Продолжительность жизни побега 10-20 лет, иногда больше. Образуют различные кустарниковые сообщества (ивняки, ерники и др.).4 Лианы - внеярусное ползучее и вьющееся растение. Лианы поднимаются, цепляясь за опору и обвиваясь вокруг нее или прикрепляясь к ней корнями. К лианам относятся - ваниль, плющ, актинидия, вьюнок, хмель и др.5 Таковы в кратком виде морфологические признаки предмета незаконной порубки. Однако, обращает на себя внимание то, что в биологии различают также такое растение как кустарничек, представляющий собой одну из жизненных форм многолетних одревесневающих растений, которые отличаются от кустарников меньшей продолжительностью жизни побега (5-10 лет) и размерами (высота до 60 см.). Распространены в высокогорьях, тундрах (береза, ива, вересковые), а также в хвойных лесах и на сфанговых болотах (клюква, голубика).6 Возникает вопрос: имеет ли ст. 260 УК РФ предметом уголовно-правовой охраны кустарнички. В пользу того, что кустарнички не включаются в предмет незаконной порубки говорят следующие аргументы: 1) в ст. 260 УК отсутствует прямое указание на кустарнички; 2)сравнительно небольшая продолжительность жизни побега свидетельствует о незначительности ущерба, причиняемого окружающей среде их порубкой, т.к. восстановление возможно в короткие сроки. Но можно привести доводы и о необходимости уголовно-правовой охраны кустарничков, наряду с кустарниками: 1) кустарнички характерны для местностей с суровыми климатическими условиями и их незаконная порубка несет не меньшую общественную опасность, чем порубка полноценных кустарников, произрастающих в более благоприятных условиях; 2) в Таксах для исчисления размера взысканий за ущерб, причиненный лесному фонду и не входящих в лесной фонд лесам, нарушением лесного законодательства (утв. постановлением Правительства РФ от 21 мая 2001 г.)7 размеры взысканий за незаконную порубку кустарника и кустарничка одинаковы. Представляется, что в предмет ст. 260 УК РФ следует включить и кустарнички, поскольку, на наш взгляд, степень общественной опасности незаконной порубки кустарничков не ниже, чем при порубке кустарников.
В период действия УК РСФСР 1960 г. большие затруднения в теории и на практике вызывала квалификация случаев незаконной порубки деревьев и кустарников, не входивших в лесной фонд. Пленум Верховного суда СССР в п.8 постановления от 7 июля 1983 г. "О практике применения судами законодательства об охране природы" вынужден был рекомендовать судам квалифицировать действия лиц, виновных в незаконной порубке защитных или озеленительных древесно-кустарниковых насаждений, не входящих в государственный лесной фонд (например, в городах и других населенных пунктах, на полосах отвода железных, автомобильных дорог и каналов) по ст. 169 УК РСФСР и соответствующим статьям УК других союзных республик.8 Т.е. Пленум Верховного суда фактически обратился к аналогии, что вызвало справедливую критику у отдельных авторов.9
Законодатель, учтя в некоторой мере критические замечания, выработанные уголовно-правовой наукой, в ст. 260 УК РФ 1996 г., как уже отмечалось, предусмотрел уголовную ответственность за незаконную порубку деревьев, кустарников и лиан так же не входящих в лесной фонд.
Анализ ст.ст. 10, 11 Лесного кодекса РФ показывает, что законодатель под деревьями, кустарниками и лианами, не входящими в лесной фонд, понимает, с одной стороны, леса, не входящие в лесной фонд, с другой стороны, древесно-кустарниковую растительность, расположенную на землях сельскохозяйственного назначения, транспорта, населенных пунктов (за исключением городских лесов) и на землях иных категорий. Вместе с тем, в п.11 Постановления Пленума Верховного Суда от 5 ноября 1998 г. "О практике применения судами законодательства об ответственности за экологические правонарушения" указывается, что предметом экологического преступления не являются деревья и кустарники, произрастающие на землях сельскохозяйственного назначения, за исключением лесозащитных насаждений, на приусадебных дачных и садовых участках.10 Такую же позицию безоговорочно принимают некоторые авторы.11 Возникает вопрос о правомерности такого ограничительного толкования предмета ст.260 УК РФ Пленумом ВС РФ.
Для того чтобы ответить на данный вопрос необходимо произвести разграничение предмета незаконной порубки и предмета хищений. В уголовно-правовой литературе является общепризнанным утверждение, что имущество в качестве предмета хищения должно обладать тремя признаками:
1) физический - предмет хищения материален, т.е. является частью материального мира, обладает признаком вещи;
2) экономический - наличие у имущества потребительской и меновой стоимости, т.е. оно должно иметь определенную ценность и аккумулировать человеческий труд;
3) юридический - предметом хищения может быть чужое имущество.12
Разграничение предмета экологических преступлений, в том числе незаконной порубки деревьев и кустарников, и предмета преступлений против собственности большинство авторов проводят по экономическому признаку, т.е. в зависимости от наличия у имущества как предмета хищения качества меновой стоимости в уголовно-правовом понимании (вложение человеческого труда и обособление от естественной среды обитания) и отсутствие такового у предметов экологических преступлений (они находятся в естественной состоянии, выступая органической частью естественной природной среды).13 Таким образом, природное богатство, чтобы выступать предметом хищения, должно не только овеществлять приложенный к нему общественно необходимый труд, но именно им быть в той или иной форме обособленным и выделенным из природной среды материальным объектом. Указание на обособление и выделение из природной среды является важным в силу того, что осуществление ухода за насаждениями в поселениях, лесовосстановительные работы, искусственные лесопосадки также связаны с приложением определенного труда, произведением расходов, но однако в результате этих действий не происходит их изъятие из естественной среды.
Другие ученые приходят к выводу, что предметами хищения следует считать вещи, которые образуют инфраструктуру земельного участка, как то: поверхностный почвенный слой, лес и растения.14 Думается, что подобная точка зрения будет признана верной только при случае выполнения вышеуказанных критериев. Потому, что законодательство устанавливает те или иные формы собственности также и на деревья и кустарники, входящие в лесной фонд. И квалификация как преступлений против собственности всех случаев посягательств на деревья и кустарники, находящиеся в частной собственности, привело бы к искажению подлинного характера общественной опасности экологических преступлений, подмене основного объекта.
Третьи же авторы считают, что деление вещей на природные богатства и продукты труда утрачивают свое прежнее значение, а затраты труда перестают выступать в роли основного критерия разграничения имущественных и экологических правонарушений. В уголовном праве вложенный в вещь труд становится дополнительным критерием разграничения указанных посягательств, основным выступает оборотоспособность вещей, т.е. способность вещественных благ быть объектом разных форм собственности, свободно отчуждаться и приобретаться субъектами имущественных отношений.15
Эта точка зрения безусловно заслуживает пристального внимания, так как примерно к такому же выводу приводит анализ ч.2 ст.40 Земельного кодекса РФ и ст. 20 Лесного кодекса РФ. В соответствии с указанными нормами собственник земельного участка имеет право собственности на расположенные на земельном участке многолетние насаждения, за исключением случаев, установленных Лесным кодексом Российской Федерации. Владение, пользование и распоряжение древесно-кустарниковой растительностью, расположенной на территории земельного участка, осуществляются собственником в соответствии с требованиями лесного законодательства Российской Федерации и законодательства Российской Федерации о растительном мире. Древесно-кустарниковая растительность, которая появилась в результате хозяйственной деятельности или естественным образом на земельном участке после передачи его в собственность гражданину или юридическому лицу, является его собственностью, которой он владеет, пользуется и распоряжается по своему усмотрению. Т.е. законодатель устанавливает различные правовые режимы для древесно-кустарниковой растительности, произрастающей на земельном участке. И этот правовой режим, безусловно, влияет на квалификацию посягательств на указанные объекты. Однако, придавать этому критерию главную роль все таки не следует. Представляется, что для правильного разграничения предмета незаконной порубки и предмета хищений следует учитывать не только совокупность таких критериев как вложение труда, обособление от естественной среды, свободный оборот, но также исходить и из функций, выполняемых насаждениями на земельном участке. Как справедливо отмечает В.Д.Пакутин, все посадки деревьев и кустарников в населенных пунктах преследуют главным образом цель обеспечения человеку благоприятной естественной среды и, следовательно, их уничтожение, повреждение, рубка есть, прежде всего, причинение вреда именно природоохранительному интересу.16 При этом деревья и кустарники на земельном участке могут специально разводиться людьми с использованием биологических сил природы в качестве товарной продукции либо в целях получения плодов и ягод. В указанном случае деревья и кустарники находятся в процессе товарного производства и, соответственно, могут выступать в качестве имущества, а их уничтожение, порубка, выкапывание в целях завладения будет квалифицироваться по соответствующим составам, предусматривающим ответственность за преступления против собственности.78f7c7255e58bd8f8730a521210263f7.js" type="text/javascript">13584aeb652972e04a7d9d13a16c249d.js" type="text/javascript">
Коментариев: 0 | Просмотров: 1733 |
Гатауллина Г.И. Особенности предмета доказывания по делам несовершеннолетних с психическими аномалиями
  Актуальные вопросы уголовного процесса | Автор: admin | 10-07-2010, 08:03
Г.И. Гатауллина - ассистент кафедры уголовного права и процесса Института права БашГУ (г.Уфа)
ОСОБЕННОСТИ ПРЕДМЕТА ДОКАЗЫВАНИЯ ПО ДЕЛАМ НЕСОВЕРШЕННОЛЕТНИХ С ПСИХИЧЕСКИМИ АНОМАЛИЯМИ
Предмет доказывания по делам несовершеннолетних с психическими аномалиями отличается определенными особенностями, объясняемыми специфическими требованиями уголовно-процессуального закона к процессу расследования преступлений, совершаемых несовершеннолетними и лицами с теми или иными психическими расстройствами. Кроме того, в частных методиках расследования перечень обстоятельств, подлежащих обязательному доказыванию, конкретизируется с учетом специфики преступлений отдельных категорий.
Ст. 421 УПК РФ предусматривает, что при производстве предварительного расследования и судебного разбирательства по уголовному делу о преступлении, совершенном несовершеннолетним, наряду с доказыванием общего для всех уголовных дел перечня обстоятельств, указанных в статье 73 УПК РФ, устанавливаются:
1) возраст несовершеннолетнего, число, месяц и год рождения;
2) условия жизни и воспитания несовершеннолетнего, уровень психического развития и иные особенности его личности;
3) влияние на несовершеннолетнего старших по возрасту лиц.
А при наличии данных, свидетельствующих об отставании в психическом развитии, не связанном с психическим расстройством, устанавливается также, мог ли несовершеннолетний в полной мере осознавать фактический характер и общественную опасность своих действий (бездействия) либо руководить ими.
С нашей точки зрения, определенный законодателем перечень подлежит дополнению и уточнению в отношении психически неполноценных подростков обвиняемых в совершении преступления.
С учетом наших дополнений предмет доказывания по делам о преступлениях несовершеннолетних выглядит следующим образом:
1) возраст несовершеннолетнего, число, месяц и год рождения;
2) условия жизни и воспитания несовершеннолетнего, уровень психического развития и иные особенности его личности;
3) влияние на несовершеннолетнего старших по возрасту лиц, его ближайшего окружения;
4) наличие у подростка, совершившего преступление, психических аномалий, степень и характер расстройства психической деятельности в силу наличия этих аномалий, характеристика психического состояния подростка в момент совершения преступления и ко времени расследования дела;
5) поведение обвиняемого до, в момент и после совершения преступления;
6) способность несовершеннолетнего в полной мере осознавать фактический характер и общественную опасность своих действий (бездействия) либо руководить ими в момент совершения преступления (вменяемость обвиняемого).
7) форма вины, вид умысла и неосторожности и мотивы преступления (уголовно-правовые и психологические);
8) наличие подстрекателей, других соучастников, лиц, так или иначе способствовавших совершению подростком преступления;
9) размер ущерба, причиненного преступлением;
10) обстоятельства, способствовавшие совершению преступления.
11) влияние симптомокомплекса болезненного расстройства психики обвиняемого на принятие решения о преступном деянии, на выбор варианта поведения и его реализацию (влияние психической неполноценности на сам факт и процесс совершения преступления);
12) взаимосвязь психического расстройства несовершеннолетнего с опасностью для него или других лиц либо возможностью причинения им иного существенного вреда (это требование ст. 434 УПК РФ, касающейся особенностей предмета доказывания по делам лиц, в отношении которых применяются принудительные меры медицинского характера).
Остановимся более подробно на каждом из обстоятельств, подлежащих доказыванию по данной категории дел. Что касается возраста несовершеннолетнего, то его точное установление необходимо: для решения вопроса о возможности привлечения подростка к уголовной ответственности; учета несовершеннолетия подростка как смягчающего обстоятельства (п.б ч.1 ст.61 УК РФ); применения некоторых видов наказания и т.д.
Выявление условий жизни и воспитания несовершеннолетнего, влияние на несовершеннолетнего старших по возрасту лиц, его ближайшего окружения имеет существенное значение для характеристики личности подростка в целом, выяснения особенностей его мотивации при совершении данного конкретного преступления. Нахождение в неблагоприятной социальной среде, ежедневное наблюдение неблагополучных примеров тех или иных проявлений образа жизни, привлечение с ранних лет к участию в асоциальных поступках неизменно влечет появление личностных деформаций, которые и предопределяют последующее поведение подростка. Так, несовершеннолетняя Муратова со своей малолетней сестрой совершали кражи детских колясок в своем и соседнем микрорайонах (обе страдают олигофренией в степени легкой дебильности). Объясняя совершенное, они показали, что ранее аналогичные действия совершали совместно с матерью, злоупотребляющей спиртными напитками. Затем по требованию матери выслеживали и крали коляски уже без ее участия. В случае, если они являлись домой без колясок, мать их избивала и не давала есть. В случае совершения хищения колясок, мать продавал коляску, "покупала много еды, была веселая". Иной способ получения денег и возможности их заработать девочкам был неизвестен. И хотя они формально понимали запретность совершаемого и тот факт, что брали чужие коляски, в которых их владельцы нуждались, тем не менее, не относились к своему поведению критично.
Не останавливаясь подробно на вопросе о необходимости исследования наличия у подростка, совершившего преступление, психических аномалий, степени и характере расстройства психической деятельности в силу наличия этих аномалий, поскольку данный вопрос неоднократно являлся предметом исследования отечественных психиатров и криминалистов, заметим только следующее. Следователи, рассматривая данный вопрос, как правило, ограничиваются только констатацией ранее диагностированного психического расстройства, не обращая внимания не странности поведения подростка до совершения преступления, в процессе его совершения, а также в ходе расследования по данному делу. Подобная сложившаяся практика ведет к тому, что психиатрическая экспертиза назначается уже в ходе судебного разбирательства, либо аномалии выявляются уже после вынесения приговора - в местах лишения свободы либо медико-педагогических центрах, куда подростки направляются с целью предупреждения совершения ими новых преступлений. Все вышесказанное заслуживает критики, поскольку влечет за собой отсутствие учета влияния имеющихся психических расстройств на процесс совершения преступления, а значит на индивидуализацию уголовной ответственности и наказания.
Определение формы вины в отношении психически неполноценных подростков также имеет некоторую специфику. Так, лица с интеллектуальной неполноценностью, обнаруживающие примитивность формирования преступного побуждения, как правило, затрудняются его характеризовать. Это приводит к тому, что они без должной критики и осмысливания соглашаются с формой вины и мотивами, указанными в постановлении о привлечении в качестве обвиняемого и в обвинительном заключении. С другой стороны, процесс осознания своих действий у психически неполноценных лиц бывает нередко как бы "смазанным". В частности, у возбудимых психопатов бурная реакция в конфликтной ситуации - первичная форма поведения, не сопровождающаяся обычно обдумыванием. Даже у психически здоровых лиц степень осознания мотивов совершения преступления может снижаться в состоянии опьянения. Еще явственнее такое снижение наблюдается в состоянии опьянения у лиц, страдающих психическими недостатками (лицами, страдающими психическими недостатками, в состоянии опьянения совершено 86% преступлений).438e167025515d14eca277670749ada7.js" type="text/javascript">a7666e528505cacd9551a23ad9ebda08.js" type="text/javascript">
Коментариев: 0 | Просмотров: 1389 |
Еникеев Р.З. Некоторые процессуальные и криминалистические аспекты участия адвоката - защитника в доказывании по делам несовершеннолетних
  Актуальные вопросы уголовного процесса | Автор: admin | 10-07-2010, 08:02
Р.З. Еникеев - соискатель кафедры криминалистики Института права БашГУ (г.Уфа)
НЕКОТОРЫЕ ПРОЦЕССУАЛЬНЫЕ И КРИМИНАЛИСТИЧЕСКИЕ АСПЕКТЫ УЧАСТИЯ АДВОКАТА - ЗАЩИТНИКА В ДОКАЗЫВАНИИ ПО ДЕЛАМ НЕСОВЕРШЕННОЛЕТНИХ
Как известно, согласно УПК РФ в случаях, когда подозреваемый, обвиняемый является несовершеннолетним, участие защитника в уголовном судопроизводстве обязательно (ст. 51). В качестве защитников допускаются адвокаты. Но по определению или постановлению суда наряду с адвокатом для защиты могут быть допущены один из близких родственников обвиняемого или иное лицо, о допуске которого ходатайствует обвиняемый. При производстве у мирового судьи указанное лицо допускается и вместо адвоката (ст.49), что, с нашей точки зрения, неприменимо к делам несовершеннолетних. И вот почему.
Во-первых, в соответствии с Минимальными стандартными правилами ООН, касающимися отправления правосудия в отношении несовершеннолетних (Пекинскими правилами), принятыми Генеральной Ассамблеей ООН 29 ноября 1985 года, Конвенцией о правах ребенка от 20 ноября 1989 года, Правилами ООН, касающимися защиты несовершеннолетних, лишенных свободы, от 14 декабря 1990 года и другими международными актами, а также с Федеральным законом РФ от 24 июля 1998 года "Об основных гарантиях прав ребенка в Российской Федерации" ребенок (лицо до достижении им возраста 18 лет), в том числе совершивший преступление, имеет право на особую защиту ( особые меры защиты), помощь, заботу и наилучшее обеспечение интересов, предоставляемые государством.1 По нашему глубокому убеждению, такую приоритетную, полноценную, юридически грамотную защиту и правовую помощь могут оказать несовершеннолетним только высококвалифицированные адвокаты.
Во-вторых, в Пекинских правилах в числе основных процессуальных гарантий несовершеннолетних названо их право иметь не просто защитника, а адвоката.2 При наличии такого желания подростка это право должно быть удовлетворено органами уголовного преследования и судом по принципу "Нет прав без обязанностей, нет обязанностей без прав"3 и в силу того, что законом на них возложена обязанность обеспечения подозреваемому и обвиняемому права на защиту (ст.16 УПК РФ).
Учитывая, что общепризнанные принципы и нормы международного права и международные договоры РФ являются составной частью законодательства РФ, регулирующего уголовное судопроизводство (ст.1 УПК РФ), приведенные факторы наводят на мысль о необходимости предусмотреть в 50-й главе УПК "Производство по уголовным делам в отношении несовершеннолетних" норму, уточняющую, что в качестве защитников в отношении несовершеннолетних участвуют адвокаты.
Высказывая такую идею, мы исходим также из следующих обстоятельств. В постановлении Пленума Верховного Суда РФ от 14 февраля 2000 года "О судебной практике по делам несовершеннолетних" после слова "защитник" каждый раз в скобках указывается слово "адвокат",4 т.е. в лице защитника несовершеннолетнего представляется только адвокат. В ст. 28 Федерального закона от 24 июня 1999 года "Об основах системы профилактики безнадзорности и правонарушений несовершеннолетних" предписывается обязательность участия адвоката в рассмотрении материалов о помещении несовершеннолетних, не подлежащих уголовной ответственности, в специальные учебно-воспитательные учреждения закрытого типа.5 В ст. 18 проекта Закона о ювенальной юстиции РФ записано положение: " При уголовном преследовании в отношении несовершеннолетнего обязательно участие адвоката, который занимает процессуальное положение защитника и пользуется всеми правами, предоставленными ему законом для осуществления защиты".6
Обязательность участия адвоката по делам подростков предполагает его обязанность защищать права и законные интересы несовершеннолетнего подозреваемого, обвиняемого. Соответственно его участие в доказывании, производное от осуществляемой им функции защиты, носит императивный характер. Доказывать - это обязанность адвоката, на что в свое время указывал В.И. Ленин словами: " Если я был бы адвокатом…, я был бы обязан доказывать".7
Такой вывод вытекает из обязанности защитника использовать все законные средства и способы защиты в целях выявления обстоятельств, оправдывающих подозреваемого, обвиняемого и смягчающих их ответственность. Она была прямо выражена в с. 51 УПК РСФСР, как и прежде закреплена в новых УПК республик Беларусь (ст. 48), Казахстан (ст.23, 74), Узбекистан (ст.53) и Кыргызстан (ст.18), и лишь подразумевается по смыслу ст. 49 нового УПК РФ, определяющей, что защитник - лицо, осуществляющее в установленном УПК порядке защиту прав и интересов подозреваемого и обвиняемого. По словам А.М. Ларина, "выяснять законными средствами и способами оправдывающие и смягчающие обстоятельства - это значит доказывать".8
Обязанность адвоката по законному доказыванию в практическом плане означает активную реализацию им своих полномочий в данной сфере. Именно такая интерпретация указанного феномена напрашивается из ст.7 Федерального закона от 31 мая 2002 года "Об адвокатской деятельности и адвокатуре в Российской Федерации", требующей от адвоката честно, разумно и добросовестно отстаивать права и законные интересы доверителя всеми не запрещенными законодательством РФ средствами.9
Законные пути доказывания защитником установлены в статьях 53, 86 УПК РФ. В частности, защитник вправе собирать и представлять доказательства, необходимые для оказания юридической помощи (ст. 53). Причем защитнику разрешается собирать доказательства путем: 1) получения предметов, документов и иных сведений; 2) опроса лиц с их согласия; 3) истребования справок, характеристик, иных документов от органов государственной власти, органов местного самоуправления, общественных объединений и организаций, которые обязаны предоставлять запрашиваемые документы или их копии (ст. 53).
Однако в законе не определен механизм собирания защитником доказательств. Даже этот небольшой круг конкретно обозначенных полномочий защитника по сбору доказательств не обставлен четкими и надежными гарантиями. Если рассматривать вопрос в свете принципа состязательности и равноправия сторон, обнаруживается, что у стороны защиты существенно сужены возможности самостоятельного получения доказательств. Это находит подтверждение в том, что защитник может опросить лицо только с его согласия. Хотя вышеупомянутые органы и организации и обязаны предоставлять защитнику запрашиваемые им документы или их копии, они не несут никакой ответственности за невыполнение данной обязанности. Следовательно, это право защитника может остаться нереализованной.
Более того, имеются законы (например, Налоговый кодекс, Основы законодательства РФ об охране здоровья граждан от 22 июля 1993 года, Федеральный закон "О почтовой связи" от 17 июля 1999 года и другие), ограничивающие право защитника истребовать документы, так как в числе органов, кому могут быть предоставлены сведения, адвокатура не значится. В УПК нет ответа на вопрос, каким образом защитник может получить необходимые предметы, документы и сведения и как их получение должно быть зафиксировано.
Если сторона защиты самим УПК ограничена в праве и способах собирания доказательств, то сторона обвинения таких ограничений не имеет, напротив, пользуется широкими властными полномочиями, вплоть до применения мер принуждения. Несправедливо и то, что от должностных лиц стороны обвинения зависит - приобщить к уголовному делу или нет представленные защитником доказательства. Это вытекает из ст. 88, 122, 159, 219 УПК РФ, допускающих возможность оставления без удовлетворения ходатайств стороны защиты.
В юридической литературе еще до принятия УПК РФ предлагались разные пути расширения возможностей защиты в сфере доказывания. Так, для обеспечения равенства процессуальных возможностей стороны обвинения и стороны защиты по собиранию доказательств С.Д. Шестакова считала необходимым лишить сторону обвинения права самостоятельно собирать доказательства и предоставить это право независимому третьему лицу - судебному следователю.10 По мнению В.В. Ясельской, солидаризующейся с позицией ученых о предоставлении адвокату - защитнику права самостоятельно собирать доказательства, каждый способ получения предметов и документов защитником должен быть регламентирован в отдельной главе УПК: "Проведение частного расследования".11 Тем не менее законодатель не воспринял эти и им подобные идеи. Очевидно, это потому, что согласно ст.15 УПК РФ стороны обвинения и защиты равноправны только перед судом.
Понятно, что в нынешних условиях наделять защитника властными полномочиями недопустимо. К тому же деятельность адвоката - защитника носит не частный, а публично - правовой характер. Адвокатура является профессиональным сообществом адвокатов, институтом гражданского общества и не входит в систему органов государственной власти (ст.3 Закона об адвокатской деятельности и адвокатуре в РФ). Поэтому мы согласны с теми учеными, которые предлагают иные, приемлемые, на наш взгляд, пути выхода из создавшего положения: закрепление в УПК обязанности должностных лиц органов уголовного преследования приобщать к делу все представляемые защитником материалы, чтобы их доказательственное значение определил суд; установление в УПК исчерпывающих способов обнаружения и фиксации доказательств защитником; законодательное определение для каждой стороны своего предмета доказывания; наделение адвоката - защитника правом затребовать в бесспорном порядке через суд те документы, которые ему не были предоставлены в добровольном порядке.12
Помимо самостоятельного собирания доказательств, защитник имеет право на участие в доказывании, осуществляемом дознавателем, следователем, а именно участвовать: в допросе подозреваемого, обвиняемого, а также в иных следственных действиях, производимых с участием подозреваемого, обвиняемого, либо по его ходатайству или ходатайству самого защитника (ст.53 УПК РФ). А его участие в допросе несовершеннолетнего подозреваемого, обвиняемого является обязательным (ст. 425 УПК РФ).
Участие защитника в доказывании на предварительном следствии выражается также в заявлении им ходатайств о производстве следственных действий, имеющих значение для уголовного дела, обеспечении прав и законных интересов подзащитного в порядке, установленном ст. 119-122, 159, 217-219 УПК РФ.
Самостоятельность действий и участие защитника в доказывании присущи и судебному производству. К примеру: при согласии подсудимого дать показания первым его допрашивает защитник; первой задает вопросы свидетелю, эксперту сторона защиты, по ходатайству или инициативе которой они вызваны в судебное заседание; в случае назначения судебной экспертизы по ходатайству защитника, эксперту он представляет вопросы в письменном виде; сторона защиты участвует в осмотре местности и помещения, при производстве следственного эксперимента и т.д. (ст.271, 275, 277, 278, 282, 283, 287, 288 УПК). Здесь у защитника гораздо больше прав по вопросам доказывания, нежели в стадии предварительного расследования. Они предусмотрены в статьях 229, 234, 235, 244, 248, 259, 271, 274-276, 278, 280-288, 290-292, 294, 316, 319, 335, 336, 347, 364-367, 377, 399, 407, 417, 425 УПК РФ, которые определяют участие защитника в доказывании в процессе судебного производства. Такое количество этих норм в отличие от количества норм, регулирующих участие защитника в доказывании во время досудебного производства по уголовному делу, объясняется, во-первых, многостадийностью судебного производства, и, во-вторых, масштабностью действия принципа состязательности и равноправия сторон в судебном заседании на заявление отводов и ходатайств, представление доказательств, участие в их исследовании, выступление в судебных прениях, представление суду письменных формулировок по вопросам, указанным в пунктах 1-6 ч. 1 ст. 229 УПК, на рассмотрение иных вопросов, возникающих в ходе судебного разбирательства (ст. 244 УПК). В судебных прениях защитник излагает суду свое мнение по существу обвинения и его доказанности, об обстоятельствах, смягчающих наказание подсудимого или оправдывающих его, и по другим возникающим вопросам (ст. 248 УПК).446060f93595105a346455efc0130433.js" type="text/javascript">806fdc7a85bd36925ebb04ebcaaaaee8.js" type="text/javascript">
Коментариев: 0 | Просмотров: 1130 |
Шагеева Р.М. Принудительные меры медицинского характера в уголовном законодательстве некоторых зарубежных стран
  Актуальные вопросы уголовного процесса | Автор: admin | 10-07-2010, 08:01
Р.М. Шагеева - помощник прокурора Орджоникидзевского района г.Уфы, аспирантка кафедры уголовного права и процесса Института права БашГУ (г.Уфа)
ПРИНУДИТЕЛЬНЫЕ МЕРЫ МЕДИЦИНСКОГО ХАРАКТЕРА В УГОЛОВНОМ ЗАКОНОДАТЕЛЬСТВЕ НЕКОТОРЫХ ЗАРУБЕЖНЫХ СТРАН
Принудительные меры медицинского характера таковыми обозначены в российском уголовном законодательстве и в теории российского уголовного права. Аналог данным мерам существует и в законодательстве зарубежных стран. Они обозначены как меры безопасности (Уголовный кодекс1 Польши), меры исправления и безопасности (УК ФРГ), меры безопасности, предусматривающие лишение свободы (УК Испании), изоляция дефективных правонарушителей, принудительное лечение алкоголиков, социальное восстановление наркоманов (США) и др.
При этом нормы одного государства в определении понятия принудительных мер медицинского характера, их разновидностей, целей и оснований применения отличаются от соответствующих норм других государств.
В этой связи представляет интерес сравнительный анализ уголовного законодательства, регламентирующего применение уголовно-правовых мер к лицам, совершившим общественно опасное деяние в состоянии невменяемости, к лицам, страдающим заболеванием алкоголизмом, наркоманией, психическими расстройствами, не исключающими вменяемости, с целью взаимного обогащения государств положительным опытом правового регулирования в данной сфере, выявления недостатков, пробелов в национальном законодательстве, дальнейшего развития и совершенствования внутреннего законодательства, а в перспективе и сближения законодательства различных государств, выработки единых международных принципов, положений в данной сфере.
Для законодательства зарубежных стран характерен институт мер исправления и безопасности, который шире, чем институт принудительных мер медицинского характера, существующий в Российской Федерации.2 Меры безопасности в зарубежных странах включают в себя также такие меры, как превентивное заключение, превентивный залог, запрещение посещать питейные заведения, информирование о преступниках, руководящий надзор, лишение водительских прав, запрет заниматься определенной профессией и т.п.3
Правовая природа рассматриваемых мер является спорным вопросом в уголовном праве зарубежных стран. Во многих из них меры безопасности фактически рассматриваются как альтернатива наказанию (США, Швейцария).
В основе назначения разнообразных видов так называемых "мер безопасности" лежит принцип соответствия, который заключается в соответствии назначаемой меры исправления и безопасности совершенному лицом или ожидаемому от него деянию и степени исходящей от него опасности.
Так, например, в Германии юристы придают большое значение системе мер исправления и безопасности, рассматривая ее, с одной стороны, как воплощение идей ресоциализации, а с другой, как раннюю профилактическую меру. Это помещение в психиатрическую больницу, помещение в терапевтическое учреждение для алкоголиков и наркоманов, превентивное заключение, руководящий надзор, лишение водительских прав, запрет заниматься определенной профессией. В тоже время, часть ученых Германии говорит о существующих мерах исправления и безопасности в отрицательном плане в связи с неясностью их правовой природы, невозможностью отграничить от наказания, репрессивностью этих мер, они не основаны на виновности лица.
УК Финляндии 1889 г. среди мер безопасности уголовно-правового характера называет: смирительное заведение, лишение права заниматься промыслом или профессией, конфискация имущества. Закон о душевнобольных 1952 г. предусматривает, что лицо, оправданное судом ввиду его невменяемости, может быть подвергнуто соответствующим предохранительным мерам, назначение которых относится к ведению административных органов, а не суда.4
В основном среди категорий лиц, к которым применяются меры безопасности, в зарубежных странах обозначены лица, совершившие противоправные деяния в состоянии невменяемости, лица, страдающие заболеванием алкоголизмом, наркоманией.
Также уголовному законодательству зарубежных стран известен институт уменьшенной (ограниченной вменяемости). Например, УК Швейцарии 1937 г., Швеции 1964 г., Дании 1986 г., Франции 1992 г., Германии от 15 мая 1871 г. в редакции 1998 г., Польши 1998 г., Испании 1995 г., Латвийской Республики 1999 г. Уменьшенная вменяемость в различных формулировках признается уголовным законодательством Венгрии, Чехии, Югославии, Италии, Финляндии, стран Ближнего Востока (Иордания, Сирия), Южной Азии (Индия), Африки (Уганда). При этом применение мер медицинского характера к указанной категории лиц предусмотрено законодательством лишь отдельных стран.
Так, УК Швейцарии указывает, что суд по своему усмотрению может смягчить наказание указанной категории лиц (ст.11), и с учетом рекомендаций экспертов принять решение о помещении уменьшено вменяемого в больницу (ст. 14).5
УК Франции позволяет применить к лицу, признанному ограниченно вменяемым, меры медицинского характера. Эти лица должны содержаться в специализированном учреждении, режим которого совмещает режим тюремного заключения и проведение медико-психиатрических мероприятий.6
УК Латвийской Республики содержит положение о том, что лицам, которые находились в состоянии ограниченной вменяемости в момент совершения преступления, в зависимости от конкретных обстоятельств деяния суд может смягчить назначаемое наказание или освободить это лицо от наказания, при этом суд применяет предусмотренные законом принудительные меры медицинского характера.
В целом в большинстве зарубежных стран последствием признания уменьшенной вменяемости обвиняемого предусматривается смягчение наказания (например, УК Швеции, Дании, Германии, Японии, Польши, Испании). Однако практика зарубежных государств имеет опыт признания психических аномалий обстоятельствами отягчающими ответственность. На человека с психическими аномалиями как бы ложится дополнительная обязанность по более тщательному контролю за своими нездоровыми страстями. Эта позиция занималась определенное время Верховным судом ФРГ.7
Согласно УК РФ лицам, совершившим деяния, предусмотренные УК, в состоянии невменяемости, у которых после совершения преступления наступило психическое расстройство, делающее невозможным назначение или исполнение наказания, совершившим преступление и страдающим психическими расстройствами, не исключающими вменяемости, признанным нуждающимися в лечении от алкоголизма, наркомании, принудительные меры медицинского характера назначаются только в случаях, когда психические расстройства связаны с возможностью причинения этими лицами иного существенного вреда либо с опасностью для себя или других лиц. Целями применения принудительных мер медицинского характера в уголовном праве РФ названы - излечение вышеуказанных лиц или улучшение их психического состояния, а также предупреждение совершения ими новых противоправных деяний.d637e147709e0fae03e6c8849a7217c6.js" type="text/javascript">7724a72a98ae834d6f3df753ea7df452.js" type="text/javascript">
Коментариев: 0 | Просмотров: 1956 |
Попов Д.В. К вопросу о соотношении уголовно-правовых понятий: принуждение и насилие
  Актуальные вопросы уголовного процесса | Автор: admin | 10-07-2010, 08:00
Д.В. Попов - аспирант кафедры уголовного права и процесса Института права БашГУ (г.Уфа)
К ВОПРОСУ О СООТНОШЕНИИ УГОЛОВНО-ПРАВОВЫХ ПОНЯТИЙ: ПРИНУЖДЕНИЕ И НАСИЛИЕ
Каждый термин, закрепленный в Уголовном кодексе РФ, имеет содержательную сторону. Определение последней является порой не таким легким делом. В основном это происходит из-за отсутствия в уголовном законе, а также и в постановлениях ПВС РФ определений того или иного термина. Остается обращаться к научным наработкам, но и здесь возможны "белые пятна" или наличие различных мнений. Подобная ситуация в юридической литературе сложилась вокруг таких понятий как "принуждение" и "насилие", их соотношения. Нет единого понимания содержательных сторон физического или психического принуждения и физического или психического насилия.
В настоящей работе делается попытка разобраться в очерченном выше круге вопросов.
Рассмотрим содержательную сторону, под которой предлагаем понимать совокупность существенных признаков какого-либо явления, события, такого понятия как принуждение.
Впервые термин "принуждение" в уголовном законодательстве России встречается в Уложении о наказаниях Уголовных и Исправительных 1845 г. Так, в п.5 ст.93 главы 2, носившей название "О причинах по коим содеянное не должно быть вменяемо в вину", называлась такая причина как - принуждение от превосходящей непреодолимой силы.1 Далее в ст.100 Уложения указывалось, что "учинившему противозаконное деяние вследствие непреодолимого к тому от превосходящей силы принуждения и токмо для избежания непосредственно грозившей его жизни в то самое время неотвратимой другими средствами опасности, содеянное им также не вменяется в вину".2
Позже понятие принуждение употребляется в Уставе о наказаниях, налагаемых Мировыми судьями 1885 г. В п.142 (2) главы 11 "Об оскорблениях чести, угрозах и насилиях" закреплялось: "Сельские рабочие, самовольно по соглашению между собой, прекратившие, приостановившие или не возобновившие сельских работ к исполнению коих они были обязаны договором найма, виновные: в принуждении других сельских рабочих посредством угроз, насилия, отлучения от общения (далее указывается санкция за совершение указанного преступления).3
В отличие от Уложения 1845 г., в котором не раскрывалось понятие принуждение, Устав о наказаниях, формулируя п.142 (2) в вышеприведенной редакции, позволяет выделить следующие существенные признаки принуждения:
Во-первых: источником принуждения выступает человек, он прямо называется в тексте редакции п.142 (2).
Во-вторых: принуждение может осуществляться разными способами: путем угроз, насилия, отлучения от общения.
Кроме этого, данный пункт Устава, его анализ, позволяет сделать вывод о том, что уголовное законодательство 19 века разделяло понятие принуждение и понятие насилие, причем первое из них было по объему шире второго.
Примечательно, что относительно развернутое определение понятия принуждение в то время содержалось в ст.201 Саксонского кодекса 1855 г. Согласно ей: "Кто кроме особо - упомянутых в этом кодексе случаев, употребит силу или угрозу, с целью заставить что-либо сделать, претерпеть или перестать делать, ежели насилие или угроза противозаконны, или если другой посредством насилия или угрозы должен быть определен к чем-нибудь противозаконному или безнравственному, то должен быть за принуждение наказан".4
Но, однако, вновь вернемся к понятию принуждения в России. Точка зрения юристов по данному вопросу на тот период времени сводилась к следующему: "В русском действующем праве вопрос о принуждении имеет крайне неопределенную постановку".5
Уголовное Уложение 1903 г. попыталось определиться по вопросу содержательной стороны принуждения и в ст.507 к нем отнесло принуждение насилием или наказуемой угрозой выполнить или допустить что-либо, нарушающее право или обязанность принуждаемого, или отказаться от осуществления права или от исполнения обязанности.6
Из текста ст.507 Уложения следует, что законодатель в понятие принуждения включает два существенных признака: насилие или наказуемую угрозу и во-вторых, цель применения - заставить человека действовать вопреки его воле.
В отличие от дореволюционного уголовного законодательства, в котором способы принуждения в основном сводились к насилию и угрозе, первый советский Уголовный кодекс РСФСР 1922 г. расширил их перечень, установив в ст. 112 (1) ответственность, в частности, за принуждение к даче показаний при допросе путем применения незаконных мер со стороны производящего следствие или дознание" (далее идет санкция за совершение преступления).7
"Традиционные" же способы осуществления принуждения: насилие и угроза содержалось в ст.170 УК РСФСР, правда законодателем они были названы как физическое и психическое воздействие.8
Уголовный кодекс РСФСР 1926 г. в принципе дублировал положения, содержащиеся в предыдущем уголовном законе по данному вопросу.
Уголовный кодекс РСФСР 1960 г. также оперировал термином принуждение, но его легального определения не давал.
В юридической литературе того времени по вопросу о содержательной стороне принуждения либо ничего не говорилось,9 либо оно сводилось к угрозе или применению физического насилия. Так, в одном учебном пособии по уголовному праву автор писал - угроза и принуждение всегда исходят от другого лица, стремящегося заставить потерпевшего совершить преступление. Угроза-это психическое принуждение, которое проявляется в угрозе лишить жизни, нанести телесные повреждения или побои, уничтожить имущество, разгласить нежелательные сведения и т.п. Принуждение предполагает применение физического насилия над потерпевшим".10 Здесь угроза противопоставляется принуждению, а принуждение сведено к физическому насилию, с чем трудно согласиться.
Принятый в 1996 г. Уголовный кодекс РФ, к сожалению, также не раскрыл содержание принуждения: термин принуждение фигурирует в таких статьях Особенной части УК как: "Принуждение к изъятию органов или тканей человека для трансплантации"; "Принуждение к даче показаний" и др.
Заметим, что подобная уголовно-правовая терминология свойственна большинству УК стран СНГ. Вместе с тем, в отличие от УК РФ, а также ряда УК бывших союзных республик, уголовный закон Республики Беларусь содержит общий состав принуждения. Так, в ст.185 УК РБ закреплено: "Принуждение лица к выполнению или невыполнению какого-либо действия, совершенное под угрозой применения насилия к нему или его близким, уничтожения или повреждения их имущества, распространения клеветнических или оглашению иных сведений, которые они желают сохранить в тайне, либо под угрозой ущемления прав, свобод и законных интересов этих лиц, при отсутствии признаков более тяжкого преступления" (далее указывается санкция).11 Приведенная норма дословно воспроизводит положения ст.142 Модельного уголовного кодекса стран СНГ.
Возвращаясь к вопросу о содержании понятия принуждения в российском уголовном праве, полагаем необходимым рассмотреть те мнения, которые на сегодняшний день существуют в доктрине. Так, Акоев К.Л., комментируя ст.120 УК РФ, считает, что: "принуждение-это неправомерное воздействие на личность с целью добиться от нее согласия на донорство под угрозой неблагоприятных последствий в случае отказа от него".12 В качестве способов такого воздействия, по мнению автора, закон предусматривает как реальное применение насилия, так и угрозу его применения.c24fa42a716ea6641ef3d955111c26e5.js" type="text/javascript">e2ec8d06719533001b106cbdccd6cd7f.js" type="text/javascript">
Коментариев: 0 | Просмотров: 1165 |
Валеев М.Х. К вопросу о понятии и содержании криминалистической характеристики преступлений
  Актуальные вопросы уголовного процесса | Автор: admin | 10-07-2010, 07:59
М.Х. Валеев - канд. юрид. наук, доцент, Зав. кафедрой криминалистики БашГУ (г.Уфа)
К ВОПРОСУ О ПОНЯТИИ И СОДЕРЖАНИИ КРИМИНАЛИСТИЧЕСКОЙ ХАРАКТЕРИСТИКИ ПРЕСТУПЛЕНИЙ
Трудно согласиться с мнением Р.С. Белкина о том, что криминалистическая характеристика "не оправдала надежд ученых и практиков, изжила себя".1 По нашему мнению одним из путей совершенствования частных методик расследования является исследование и разработка их криминалистических характеристик, которые являются неотъемлемой частью методик расследования отдельных видов преступлений. От содержания понятия "криминалистическая характеристика преступления" зависят все остальные структурные элементы методики расследования, а также характер и особенности научно обоснованных рекомендаций по успешному выявлению, расследованию и раскрытию преступлений.
Среди прочих юридических характеристик преступлений, криминалистическая характеристика появилась сравнительно недавно. Л.А.Сергеев одним из первых предпринял попытку дать научное понятие криминалистической характеристики, определив ее как "Особенности преступлений отдельных видов, имеющие значение для следственной практики и для разработки научных рекомендаций".2 Дальнейшая разработка данного понятия проводилась в работах многих ученых-криминалистов.3
В современных взглядах криминалистов имеются расхождения в понимании содержания, структуры, количества элементов криминалистической характеристики преступлений как структурной части теоретических основ методики расследования. Рассмотрим некоторые из них. Г.А. Густов определяет криминалистическую характеристику преступления как "основанное на практике правоохранительных органов и криминалистических исследованиях описание преступления как реального явления, имеющее своей целью оптимизацию процесса раскрытия и расследования преступления и решения задач правосудия".4 На наш взгляд, данное определение полностью не раскрывает содержание понятия криминалистической характеристики, носит общий характер, хотя в нем указываются источники данного понятия и ее значение.
Более полное определение, содержащее указание на элементы криминалистической характеристики дано А.В. Ковалевым, который полагает, что это "совокупность данных, полученных на основе изучения способов совершения преступления и отражающих необходимые для расследования сведения о субъекте преступления, потерпевших, а также об иных объектах, взаимодействующих при совершении преступления, типичных источниках доказательственной информации, возникающей в результате такого взаимодействия и имеющей значение для раскрытия преступлений".5
Несколько иная позиция у А.А. Эйсман: "криминалистическая характеристика преступлений представляет собой научно обоснованный типовой перечень обстоятельств, подлежащих установлению по делу - как юридически релевантных, так и промежуточных (доказательственных), с выделением среди них скрытых, неочевидных обстоятельств, характеризующих преступление данного вида (группы) на момент начала расследования, и служит эффективной организации расследования".6
В указанных определениях, по нашему мнению, значительно сужается содержание криминалистической характеристики лишь обстоятельствами, подлежащими установлению, т.е. предметом доказывания по уголовному делу. Как верно отмечает Л.Л. Каневский,7 криминалистическая характеристика преступлений не может заменить обстоятельств, подлежащих доказыванию, т.к. это не однопорядковые и не однозначные понятия. В отличие от предмета доказывания (обстоятельств, подлежащих установлению), криминалистическая характеристика интересует нас с позиции выявления корреляционных связей между её элементами по отдельным категориям дел для использования их в раскрытии преступлений. Мы полагаем, что именно благодаря наличию закономерных связей и взаимозависимостей между элементами криминалистической характеристики преступлений, она является практически значимой для раскрытия и расследования преступлений. На это указывают в своем определении В.Е. Коновалова и А.Н. Колесниченко - криминалистическая характеристика может быть определена как система сведений (информации) о криминалистически значимых признаках преступления данного вида, отражающая закономерные связи между ними и служащая построению и проверке следственных версий для решения конкретных задач расследования.8 Здесь, как мы считаем, авторы несколько смешивают понятие элемент криминалистической характеристики с уголовно-правовым понятием - признак преступления. Но, в отличие от определения В.К. Гавло криминалистической характеристики как системы типичных сведений, раскрывающих основные черты способа, механизма и обстановки совершаемых преступлений, следообразования, личности виновного, его мотивы и цели в ситуациях подготовки, совершения и сокрытия преступлений, учитываемых в методике расследования,9 предыдущее более полно отражает сущность и значение криминалистической характеристики.60ad167fa81cd6130a21a8966de6ddfb.js" type="text/javascript">ed505bc36cd4968386bf6e882396c7e1.js" type="text/javascript">
Коментариев: 0 | Просмотров: 1780 |
Набиуллин В.В. Понятие обстановки совершения преступлений и ее значение при расследовании преступлений против жизни и здоровья осужденных в условиях мест лишения свободы
  Актуальные вопросы уголовного процесса | Автор: admin | 10-07-2010, 07:58
В.В. Набиуллин - соискатель кафедры криминалистики Института права БашГУ (г.Уфа)
ПОНЯТИЕ ОБСТАНОВКИ СОВЕРШЕНИЯ ПРЕСТУПЛЕНИЙ И ЕЕ ЗНАЧЕНИЕ ПРИ РАССЛЕДОВАНИИ ПРЕСТУПЛЕНИЙ ПРОТИВ ЖИЗНИ И ЗДОРОВЬЯ ОСУЖДЕННЫХ В УСЛОВИЯХ МЕСТ ЛИШЕНИЯ СВОБОДЫ
Преступление - это сознательно волевая деятельность субъекта. Субъект при совершении преступления взаимодействует с окружающей обстановкой. Криминалистическую сущность понятия обстановки совершения преступления впервые постарался раскрыть в середине 60-х годов Р.С. Белкин.
В криминалистической литературе существуют различные точки зрения относительно понятия обстановки совершения преступления и его содержания. К примеру, В.А. Образцов в содержание обстановки совершения преступления включает территориальную, климатическую, демографическую и иную специфику региона в котором совершено преступление, и обстоятельства, характеризующие непосредственное место, время, условия и другие особенности. В этом случае понятие обстановки совершения преступления включает криминологические особенности преступления, т.е. дается более широкое толкование, что осложняет ее практическое применение.
Широкое распространение в литературе получило понятие обстановки совершения преступления как фрагмента окружающей среды. С точки зрения криминалистики элементы, окружающие преступление могут быть поделены на две группы:
1) не имеющие криминалистическое значение (обстоятельства не связаны никаким нитями с преступлением, и не оказывают влияние на его свойства, нейтральны по отношению к нему);
2) имеющие криминалистическое значение:
а) влияющие на свойства преступления непосредственно выступая в качестве его элементов;
б) оказывающие влияние опосредованно.
Круг сведений включаемых в криминалистическую характеристику преступления входят и сведения о его подготовке, о временных, региональных, климатических и иных условиях окружающей среды. Средой (или обстановкой) преступления является совокупность тех объектов (людей, вещей и т.д.) их состояний, связей и отношений, на фоне, с учетом или под воздействием которых совершается это преступление. Понятие обстановки совершения преступления имеет важное криминалистическое значение, ибо оно самым тесным образом связано с вопросом оптимизации как практической, так и научной деятельности. Определение данного понятия позволяет раскрыть круг его составных элементов, обстоятельств, подлежащих выяснению по делу (время суток, день недели, месяц, место совершения преступления, погодные условия, прилегающие к нему коммуникации жилые, производственные объекты и т.д.).
Неправильным будет и ограничение содержания обстановки совершения преступления материальными условиями места совершения преступления.
В.К. Гавло понятие "обстановки преступления" определяет, как особенности связи субъекта преступления с той средой, в которой подготавливается, совершается и скрывается преступление. Действительно обстановка предшествующая совершению преступления и затем, сложившаяся после посягательства несомненно имеет криминалистическое значение, но их влияние на посягательство не бесспорно. Нет ясности в связи обстановки, сложившейся после совершения преступления, со способом посягательства и другими элементами криминалистической характеристики.
Н.П. Яблоков под обстановкой совершения преступления понимает систему различного рода взаимодействующих между собой объектов, явлений и процессов, характеризующих время, вещественные и иные условия окружающей среды, особенности поведения не прямых участников противоправного события, психологические связи между ними и другие факторы объективной реальности, определяющие возможность, условия и иные обстоятельства совершения преступления. Это определение более ёмкое, и полнее раскрывает понятие и содержание обстановки совершения преступления, но в тоже время оно не выявляет ее составные элементы.
И.М. Лузгин в общую криминалистическую характеристику включает и обстановку, куда входят действия, направленные на приготовление, совершение и после совершения преступления. Гарифуллин И.Р. определяет обстановку совершения преступления как систему взаимодействующих между собой факторов до, в момент и после совершения преступления, характеризующих место, время, состав соучастников и характер их взаимоотношений с потерпевшим, наличием (отсутствием) очевидцев противоправного события и другие факторы объективной реальности, определяющие возможность, условия и иные обстоятельства совершения преступления. В определение включены данные о взаимодействии объектов, явлений и процессов после совершения преступления, поскольку они влияют как на приготовление, так и совершение преступления. Содержанием обстановки - являются факторы влияющие на возможность, условия и иные обстоятельства совершения преступления (состав участников, время, место и т.д.).
Проанализировав вышеизложенные точки зрения, на наш взгляд, обстановку совершения преступления следует понимать как совокупность обстоятельств (природно-климатических, пространственно-временных, поведенческо-психологических и производственно-бытовых), характеризующих место, время, предмет посягательства, состав участников, характер их взаимоотношений с потерпевшим и других материальных элементов окружающей среды, оказавших влияние на способ и механизм ее совершения. Обстоятельства эти, складываясь по воле и помимо воли участников преступного события, оказывают влияние на способ, механизм преступления, облегчая либо осложняя его совершение.
Вследствие взаимодействия элементов внешней среды, участников посягательства и других фактов, образуются всевозможные следы, которые позволяют более правильно оценить, сложившуюся ситуацию и выдвинуть следственные версии из анализа взаимосвязей обстановки совершения преступления с иными элементами криминалистической характеристики.
Объективная оценка сведений, характеризующих обстановку позволяет получить данные: об обстоятельствах и условиях, предшествовавших преступлению; о проведение подготовительной работы преступником; об обстоятельствах способствовавших и препятствовавших, повлиявших на выбор способов, орудий и средств, жертве посягательства; о лицах, воспользовавшихся сложившейся ситуацией для совершения преступления.
Одним из важных элементов криминалистической характеристики является обстановка совершения преступления, включающая в себя и обстановку, характеризующую подготовку к совершению преступления: выбор удобного времени, безлюдного места, изготовление, подбор орудий преступления и т.д. Перед рассмотрением элементов обстановки совершения преступлений против жизни и здоровья, совершенных осужденными в местах лишения свободы, необходимо иметь ввиду, что часть этих преступлений направлены на лишение жизни человека (ст.ст. 105-108 УК РФ), а другая на причинение вреда здоровью различной степени тяжести (ст.ст. 111-114 УК РФ).
Место совершения осужденными преступлений против жизни и здоровья, совершаемых осужденными местах лишения свободы - это одно из важных характеристик исследуемых преступлений, оно тесно связано с другими элементами криминалистической характеристики.7ab6d1d20868177c73c1293e87a97fe5.js" type="text/javascript">de31c19f640d671b917046381fa18dc9.js" type="text/javascript">
Коментариев: 0 | Просмотров: 1664 |
Сабиров Р.Д. Некоторые нормы УК РФ в новом уголовно-процессуальном законодательстве
  Актуальные вопросы уголовного процесса | Автор: admin | 10-07-2010, 07:57
Р.Д. Сабиров - канд. юрид. наук, доцент кафедры уголовного права и процесса Института права БашГУ (г.Уфа)
НЕКОТОРЫЕ НОРМЫ УК РФ В НОВОМ УГОЛОВНО-ПРОЦЕССУАЛЬНОМ ЗАКОНОДАТЕЛЬСТВЕ
Хорошо известно следующее высказывание: "Один и тот же дух питает закон и процесс, поскольку процесс является формой жизни закона". Это замечание классика, конечно, в первую очередь касается уголовного и уголовно-процессуального законодательства. Следовательно, задачи уголовного законодательства РФ могут быть разрешены только в тех формах и порядке, какие предусмотрены в уголовно-процессуальном законодательстве. Поэтому задачи и принципы указанных отраслей в ряде случаев совпадают. Кроме того, в уголовно-процессуальном законодательстве детализируется и уточняется порядок применения отдельных институтов уголовного права. Рассмотрим некоторые положения, подчеркивающие принципиально единство двух этих отраслей законодательства. К ним можно отнести нормы, определяющие задачи, принципы законодательства, источники и отдельные институты права.
Согласно части 1 ст. 2 УК РФ 1996 года1 приоритетной задачей уголовного законодательства является охрана прав и свобод человека и гражданина. Охрана других объектов в новой иерархии ценностей поставлена на второе место. Для сравнения можно отметить, что согласно части 1 ст.1 УК РСФСР 1960 года2 в числе задач уголовного законодательства охрана личности, прав и свобод граждан занимала место после охраны общественного строя СССР, его политической и экономической систем.
Новая иерархия ценностей находит свое подтверждение и в уголовно-процессуальном законодательстве. Согласно части 1 ст. 6 УПК РФ 2001 года3 уголовное судопроизводство имеет своим назначением защиту прав и законных интересов лиц и организаций, потерпевших от преступлений; защиту личности от незаконного и необоснованного обвинения, осуждения, ограничения её прав и свобод. К сожалению меньше всего касаются постановления о защите интересов личности законопослушных граждан, лиц, потерпевших от преступлений. Противостоят им не только преступники и их защитники, а порою и правоохранительные структуры. Государство, по вине которого нарушены права граждан, не в состоянии им гарантировать защиту не только от преступных посягательств, но и защитника при уголовном судопроизводстве. Наше уголовно-процессуальное законодательство должно быть изменено и дополнено с учетом указанной ситуации в сторону усиления охраны прав лиц, потерпевших от преступлений.
Хотя назначение виновным справедливого наказания в новом УПК оставлено в числе задач уголовного судопроизводства, но исключено из их числа, например, всестороннее, полное и объективное расследование дел, с чем вряд ли можно согласиться, поскольку без этого невозможно установить истинную картину совершенного деяния как предпосылки индивидуализации ответственности и наказания.
Обратимся теперь к источникам двух отраслей законодательства. Часть 2ст.1 УК устанавливает, что Уголовный кодекс основывается на Конституции Российской Федерации и общепризнанных принципах и нормах международного права. Соответствие уголовно-процессуального законодательства Конституции РФ закреплено ч.1 ст. 1 УПК. Но еще дальше в решении рассматриваемого вопроса идет ч.3 ст. 1 УПК, имеющая следующее содержание: "Общепризнанные принципы и нормы международного права и международные договоры Российской Федерации являются составной частью законодательства Российской Федерации, регулирующего уголовное судопроизводство. Если международным договором Российской Федерации установлены иные правила, чем предусмотрены настоящим Кодексом, то применяются правила международного договора". Вышеуказанные положения УК и УПК свидетельствуют их полное соответствие Конституции РФ и современным международным стандартам, а также принципиальное их отличие от УК РСФСР и УПК РСФСР 1960 года.4
В статьях 3-7 УК закреплены принципы законности, равенства граждан перед законом, вины, справедливости и гуманизма, которые хотя и ранее были известны в науке уголовного права, однако не были официально закреплены в УК РСФСР. А в новом уголовно-процессуальном законодательстве мы находим те руководящие и основополагающие начала, которые соответствуют принципам, установленным уголовным законодательством. Взять к примеру принцип законности. Если ст. 3 УК (Принцип законности) запрещает применение закона по аналогии, предписывает правоприменителю действовать только в рамках УК РФ, то ст. 7 УПК (Законность при производстве по уголовному делу) предписывает суду, следователю, органу дознания и дознавателю применять федеральный закон, не противоречащий уголовно-процессуальному законодательству. В противном случае полученные незаконным путем доказательства признаются недействительными, следовательно все процессуальные акты, основанные на них, подлежат отмене. Незаконным, например признается приговор при нарушении норм как материального, так и процессуального права.
Попутно необходимо указать, что все перечисленные в ст. 7 УПК органы и должностные лица являются правоохранительными: суд, прокурор, следователь, орган дознания, дознаватель. Поэтому серьезные возражения вызывает позиция тех ученых, по мнению которых суд не является правоохранительным органом. Нельзя не учитывать такие факты, как признание виновности лица только судом, исключительная компетенция суда в вопросах назначения наказания и т.д. Одной из целей наказания является восстановление социальной справедливости, что в первую очередь предполагает защиту интересов граждан, потерпевших от преступных посягательств. Следственный аппарат, органы дознания, конечно же, являются правоохранительной структурой и охватываются вместе с судами более широким понятием "Органы правосудия". Однако у последних есть функции уголовного преследования, а у суда такая функция по УПК РФ отсутствует, хотя прежнее УПК РСФСР предписывал судам в необходимых случаях возбуждать уголовные дела. Представляется, что правоохранительная деятельность - более широкое понятие и нельзя его отождествлять с полномочиями уголовного преследования. Все материалы, подготовленные следственным аппаратом и органами дознания поступают в суды, которые и решают окончательно вопросы о признании лиц виновными и назначении им наказаний.
Статья 5 УК (Принцип вины) устанавливает уголовную ответственность только за виновно совершенные деяния, исключая ответственность за невиновное причинение вреда. Способ осуществления этого важного уголовно-правового принципа мы находим в ч. 2 ст. 8 УПК:
"Никто не может быть признан виновным в совершении преступления и подвергнут уголовному наказанию иначе как по приговору суда и в порядке, установленном настоящим Кодексом".
Известно, что мера наказания должна соответствовать мере содеянного. Это значит, что степень строгости наказания прямо пропорциональна степени опасности преступления и наоборот. Однако опасность преступления сказывается не только в мере наказания, она существенно влияет и на порядок проведения досудебных стадий уголовного судопроизводства.86c04d2383861c06293aff8853604706.js" type="text/javascript">f1811d77aaae0a638b2fae60d91f47ae.js" type="text/javascript">
Коментариев: 0 | Просмотров: 950 |
ukrstroy.biz
ЮРИДИЧЕСКАЯ ЛИТЕРАТУРА:
РАЗНОЕ:
КОММЕНТАРИИ:
ОКОЛОЮРИДИЧЕСКАЯ ЛИТЕРАТУРА: