Угроза тотальной криминализации страны выдвинула проблему ограничения преступности в число первостепенных задач российского общества и государства. Надежды на то, что ее можно решить посредством совершенствования уголовного законодательства или ужесточением наказания преступников, не оправдались: законо-дательство понемногу совершенствуется, санкции становятся более суровыми, а преступность продолжает расти, нарушая права людей, в том числе и право на жизнь, свободу и собственность, подрывая основы рыночных связей и демократические начала управления общественными процессами.
При таких условиях естественным представляется обращение к теории права, в частности к науке уголовного права. Обобщив огромный опыт правового воздействия на преступные проявления и накопив богатый арсенал необходимых для этого юридических средств, она, казалось бы, должна иметь уже готовые ответы на возникающие сейчас вопросы. Однако прямые запросы науке, постоянно исходящие от законодательных и исполнительных органов государственной власти, столь же прямых ответов не находят. Все это заставляет с сожалением признать, что действительные возможности научных учреждений весьма ограничены. К тому же в государственном аппарате сегодня служит достаточно много чиновников с учеными степенями, которые сами являются носителями научных достижений, персонифицируя собой «блеск и нищету» современной российской теории уголовного права и криминологии, и потому разрыв между потребностями практики и способностью науки указать средства их удовлетворения зафиксирован ими со знанием дела.
Сложившееся положение — симптом того, что имеющиеся в наличии научные теории неточно или ошибочно описывают реальную действительность и не в состоянии выявить ни закономерностей ее развития, ни факторов ее изменения. Это побуждает науку обратиться к себе самой и в результате подобной рефлексии определить направления своего развития и получить, наконец, более адекватную картину своего предмета.

Результаты обобщения научных данных, сопоставленные с обще¬ственной потребностью повысить эффективность уголовно-правовых средств борьбы с преступными проявлениями, приводят к выводу, что одной из центральных проблем современной теории является проблема механизма уголовно-правового регулирования. Понятие этого механизма объединяет все основные категории науки уголов¬ного права: норму права; объект уголовно-правовой охраны; преступление как юридический факт, вызывающий к жизни право¬отношение; самое правоотношение; его субъектов с принадлежащими им субъективными правами и обязанностями; его объект; уголовную ответственность и т. д. Такое объединение соответствует современным требованиям системного подхода — необходимого компонента любого сложного научного исследования — и позволяет рассмотреть все институты уголовного права в процессе их функционирования и взаимодействия. Лишь в результате системного исследования механизма уголовно-правового регулирования становится возможным установить дефекты его элементов, степень их согласованности или не согласованности в процессе функционирования, а следовательно, и определить пути повышения эффективности защиты прав и свобод человека и гражданина, всего правопорядка от преступных посяга¬тельств. Не случайно в российской литературе уже отмечалось, что комплексное изучение всех институтов уголовного права в их взаимодействии имеет важное методологическое значение для науки уголовного права и служит теоретическим основанием рациональной организации преодоления преступных проявлений.1
По определению С. С. Алексеева, «правовое регулирование — это осуществляемое при помощи системы правовых средств (юридических норм, правоотношений, индивидуальных предписаний и др.) резуль¬тативное, нормативно-организационное воздействие на общественные отношения с целью их упорядочения, охраны, развития в соответствии с общественными потребностями ».2 Определение, сформулированное общей теорией права, предполагает существование механизма правового регулирования «кактакового >>, т. е. не сводимого к отдельным его видам и разновидностям. Таким образом, мы имеем дело с гносеологическим подходом, аналогичным тому, который описал

Гегель, когда вел речь о «Праве» как абстракте, являющем себя в праве государственном, гражданском, римском...3
При таких условиях механизм уголовно-правового регулирования должен рассматриваться в качестве составной части, стороны общего механизма правового регулирования и потому должен обладать, помимо собственной специфики, его основными свойствами.
Методологическое значение понятия «механизм уголовно-правового регулирования» состоит еще и в том, что изучение обозначаемого им феномена предполагает принципиальное расширение традиционного предмета науки уголовного права. Установление согласованности во взаимодействии институтов, определение их эффективности требуют выхода теоретической мысли за пределы содержания собственно юридических норм и обращения к эмпири¬ческим данным, которые можно почерпнуть только в «живой» правовой действительности. Расширение привычного предмета изучения увеличивает вероятность того, что в результате исследо¬ватель получит новые и притом нетривиальные выводы.
Вместе с тем введение в науку новых факторов, как правило, влечет за собой необходимость критического пересмотра мнений, взглядов и даже концепций. Так было и в то время, когда вместе с формированием товарного производства появился марксизм (напомним, что «Капитал» К. Маркса имел подзаголовок «Критика политической экономики »4); так было и тогда, когда под воздействием новых исторических фактов начался пересмотр многих ценностей классического марксизма.5
В свете всех этих установок уголовно-правовое регулирование в настоящей работе исследуется как составная часть общесоциального регулирования и одновременно в единстве всех своих специфических институтов. В частности, воздействие уголовно-правовой нормы на соответствующие общественные отношения рассматривается как целостный регулятивно-охранительный процесс, в рамках которого норма едина в ее функциях: охраняя, она регулирует и, регулируя, охраняет. В связи с этим раскрывается содержание основной функции уголовного права как социального института юридической защиты (охраны) законных прав и интересов людей, а стало быть, и общественных отношений, в которых они участвуют.

1 Прохоров В. С., Кропачев Н. М., Тарбагаев А. Н. Механизм уголовно-правового регулирования: Норма, правоотношение, ответственность. Красноярск, 1989. С. 4; Фефелов П. А. Механизм уголовно-правовой охраны. Основные методологические проблемы. М., 1992. С. 16.
2 Алексеев С. С. Теория права. М., 1993. С. 145.

3 Гегель Г. В. Ф. Работы разных лет: В 2 т. Т. 1. М., 1970. С. 355.
4 Маркс К., Энгельс Ф. Соч. 2-е изд. Т. 23.
* См., напр.: Поппер К. Открытое общество и его враги. Т. II. М., 1992; Арон Р. Мнимый марксизм. М., 1993.

Особое внимание в работе уделяется обоснованию единства регулятивных и охранительных уголовных правоотношений: исследуется механизм их возникновения и реализации, раскрывается содержание, характеризуются права и обязанности субъектов. Основываясь на этом, рассматриваются такие проблемы, как понятие и содержание предмета уголовно-правового регулирования, задачи и принципы уголовного права, понятие, содержание и функции уголовно-правовых отношений, понятие единого объекта правоотношений.
Предлагаемая работа не ставит своей целью охватить все стороны сложнейшей проблемы механизма уголовно-правового регулирования. Главная задача данного исследования — показать взаимодействие основных звеньев процесса уголовно-правового воздействия на общественные отношения: норм, правосубъектности, юридических фактов, правоотношений. При этом предполагается, что изучение многосторонних связей между понятиями, определяющими указанные звенья, может способствовать развитию теории уголовного права, в котором мы так нуждаемся.

Уважаемый посетитель, Вы зашли на сайт как незарегистрированный пользователь. Мы рекомендуем Вам зарегистрироваться либо зайти на сайт под своим именем.