При решении вопроса об исследовании в присутствии присяжных заседателей
данных оперативно-розыскной деятельности следует проверить, выполнены ли при их
сборе требования Федерального закона от 12.08.1995 N 144-ФЗ "Об оперативно-
розыскной деятельности" (в ред. от 24.07.2007) и УПК.
--------------------------------
СЗ РФ. 1995. N 33. Ст. 3349; 1997. N 29. Ст. 3502; 1998. N 30. Ст. 3613; 1999. N 2.
Ст. 233; 2000. N 1 (ч. 1). Ст. 8; 2001. N 13. Ст. 1140; 2003. N 2. Ст. 167; N 27 (ч. 1). Ст.
2700; 2004. N 27. Ст. 2711; N 35. Ст. 3607; 2005. N 49. Ст. 5128; 2007. N 31. Ст. 4008, 4011.


Например, по делу Л. указано, что председательствующий правомерно отказал в
исследовании протокола расшифровки аудиозаписи разговора, поскольку аудиокассета
получена с нарушением требований п. 14 ст. 6, п. 3 ст. 8, ст. 11 Федерального закона "Об
оперативно-розыскной деятельности" (в ред. от 24.07.2007), а также в исследовании
фотографии с изображением свидетеля, которая была получена с нарушением требований
ст. ст. 7 и 11 указанного Федерального закона, в частности, в деле отсутствует
постановление о проведении оперативного мероприятия - наблюдения, в результате
которого и была получена приобщенная к делу фотография (см. Определение СК ВС РФ
от 18.08.2004 N 41-О04-8сп ).
--------------------------------
БВС РФ. 2006. N 1. С. 25.

Прения сторон. Прения сторон в суде присяжных проводятся в соответствии со ст.
292 УПК, но с особенностями, указанными в ч. ч. 2, 3 ст. 336 и в ст. 347 УПК. Они делятся
на два этапа, которые определены полномочиями присяжных заседателей и
профессионального судьи при рассмотрении уголовного дела: 1) по результатам
судебного следствия с участием присяжных заседателей (ст. 336 УПК); 2) при обсуждении
последствий вердикта (ст. 347 УПК).
В первых прениях стороны должны касаться лишь вопросов, указанных в ст. 339
УПК, т.е. по которым присяжные заседатели правомочны вынести вердикт, и
одновременно не оказывать тем самым на них какого-либо недопустимого воздействия (ч.
2 ст. 336 УПК).
В связи с этим ч. 3 ст. 336 УПК строго ограничивает содержание прений сторон, а
также определяет действия председательствующего на случай, если стороны допускают
нарушения. Так, если кто-либо из участников судебных прений в своем выступлении
затрагивает обстоятельства, подлежащие разрешению только при обсуждении
последствий вердикта, или ссылается на недопустимые или не исследованные в судебном
заседании доказательства, или высказывает сомнения относительно доказательства,
признанного допустимым, например указывает о получении его с применением
незаконных методов следствия, или искажает доказательства, то председательствующий
должен прервать выступающего, при необходимости сделать замечание, предложить не
повторять подобного, а присяжным заседателям разъяснить, что они не должны учитывать
данные обстоятельства при вынесении вердикта. В дальнейшем напомнить об этом и в
своем напутственном слове. В противном случае приговор может быть отменен,
поскольку такое поведение соответствующего участника судебных прений может
повлиять на содержание ответов присяжных заседателей по поставленным перед ними
вопросам.
Например, по делу Ч. признано, что председательствующий в соответствии с ч. 5 ст.
292 УПК правильно прерывал речь государственного обвинителя в случаях, когда он
касался вопросов, не имеющих отношения к фактическим обстоятельствам дела, требовал
излагать фабулу обвинения в пределах предъявленного обвинения и просил присяжных
заседателей не принимать во внимание высказывания государственного обвинителя (см.
Определение СК ВС РФ от 23.05.2005 N 15-О05-7сп ).
--------------------------------
БВС РФ. 2006. N 8. С. 29.

По делу Т. был отменен приговор, поскольку установлено, что
председательствующим не были соблюдены требования ст. 336 УПК, определяющей
пределы судебного разбирательства с участием присяжных заседателей при
выслушивании прений сторон. Адвокат, выступая в прениях, обратил внимание
присяжных заседателей на заинтересованность в деле свидетеля П. и допустил
высказывания о том, что из убийцы и обвиняемого П. "тихо превратился в хорошего
свидетеля". Однако председательствующий не реагировал на это обстоятельство: не
остановил адвоката и не сделал ему замечания, а в своем напутственном слове не просил
присяжных заседателей не принимать во внимание упомянутые высказывания адвоката
при вынесении вердикта (см. Определение ВС РФ от 05.03.2003 N 4кпо03-13сп ).
--------------------------------
БВС РФ. 2004. N 7. С. 17.

По делу С. был отменен приговор в связи с тем, что адвокат в прениях исказил
доказательства, а председательствующий на это никак не реагировал (см. Определение СК
ВС РФ от 25.05.2004 N 4-О04-60сп ).
--------------------------------
БВС РФ. 2005. N 5. С. 25.

Стороны не вправе в своих речах ссылаться, например, на криминологическую
ситуацию в стране, приводить данные статистики, какие-либо примеры из судебной
практики, мнение общественности по рассматриваемому делу и т.п.
Если в прениях государственный обвинитель изменит обвинение, то
председательствующему следует вынести соответствующее постановление, разъяснить
подсудимому суть измененного обвинения на более мягкое, обратиться к присяжным
заседателям, разъяснить, в чем после этого обвиняется подсудимый, и продолжить
судебное заседание в объеме поддержанного государственным обвинителем обвинения.
При наличии соответствующего ходатайства предоставить стороне защиты время для
подготовки к выступлению.
Реплики сторон и последнее слово подсудимого. Исходя из общих положений и ч. 1
ст. 337 УПК, последовательность выступлений всех участников прений с репликой
устанавливается в порядке их очередности выступлений в прениях, т.е. первому
предоставляется право на реплику государственному обвинителю, последним - защитнику
и подсудимому. Каждая из сторон может выступить с репликой лишь один раз (ч. 6 ст. 292
УПК).
Право на реплику сторон и последнее слово подсудимого в суде с участием
присяжных заседателей также имеют свои особенности. Во-первых, эта часть процесса
также делится на два этапа, которые определены полномочиями присяжных заседателей и
профессионального судьи при рассмотрении уголовного дела. Во-вторых, стороны в
репликах, а подсудимый в последнем слове (ч. 2 ст. 337 УПК) не должны касаться
обстоятельств, не подлежащих рассмотрению с участием присяжных заседателей. Эти
права стороны реализуют в последующих прениях при обсуждении последствий вердикта,
а подсудимый - в последнем слове, которое ему предоставляется вторично в соответствии
с ч. 5 ст. 348 УПК.
Во время произнесения последнего слова подсудимым к нему никакие вопросы не
допускаются. Судья не может ограничивать продолжительность последнего слова
подсудимого определенным временем, однако вправе останавливать подсудимого в
случаях, когда излагаемые им обстоятельства не имеют отношения к делу или
подсудимый касается обстоятельств, не подлежащих рассмотрению с участием
присяжных заседателей.
По делу С. и У. был отменен оправдательный приговор, поскольку установлено, что
подсудимый У. в последнем слове оказывал незаконное воздействие на присяжных
заседателей, ставил под сомнение допустимость исследованной в судебном заседании
видеозаписи передачи денег в его служебном кабинете, однако председательствующий не
остановил его и не дал соответствующих разъяснений присяжным заседателям (см.
Определение СК ВС РФ от 08.01.2004 N 4-О03-188сп ).
--------------------------------
БВС РФ. 2004. N 11. С. 15.

Постановка вопросов, подлежащих разрешению присяжными заседателями.
Постановка вопросов, подлежащих разрешению присяжными заседателями, является
одной из важнейших функций, возложенных на председательствующего судью в стадии
судебного разбирательства. Судьей должны быть учтены: 1) результаты судебного
следствия, во время которого исследованы все представленные сторонами доказательства;
2) результаты прений сторон, в которых излагается их позиция (ч. 1 ст. 336 УПК); 3) а
также поддержанное в ходе судебного разбирательства обвинение государственным
обвинителем (ч. 6 ст. 339 УПК).
Ответы присяжных заседателей на поставленные перед ними вопросы образуют
вердикт, на основании которого председательствующий постановляет приговор, разрешая
окончательно дело по существу. Вопросы судья должен сформулировать в письменном
виде, в простой и ясной форме, на понятном для присяжных заседателей языке
применительно к конкретному делу, чтобы у них не возникало неясностей при ответах на
вопросы, чтобы не было каких-либо противоречий.
Согласно ч. ч. 1 - 2 ст. 338 УПК председательствующий обязан зачитать вопросы и
передать сторонам, которые вправе высказать свои замечания по содержанию и
формулировке вопросов и внести предложения о постановке новых вопросов в
собственной редакции. При необходимости, особенно по многоэпизодным, объемным
делам, председательствующий по ходатайству сторон предоставляет время для
подготовки. Прямо это в законе не указано, однако это следует из обязанности
председательствующего судьи принимать все предусмотренные УПК меры по
обеспечению состязательности и равноправия сторон (ст. ст. 243, 244 УПК). Отказ судьи в
предоставлении сторонам времени для подготовки по выработке предложений и
формулирования вопросов, подлежащих разрешению присяжными заседателями, является
основанием для отмены приговора, поскольку такое нарушение уголовно-
процессуального закона может повлиять на содержание постановленных вопросов и
ответов на них коллегией присяжных заседателей.
Если замечания сторон по содержанию сформулированных судьей вопросов, их
предложения о постановке новых вопросов были устными, то они должны заноситься в
протокол судебного заседания, а если они предъявляются в письменном виде, то должны
приобщаться к нему.
По смыслу ч. 4 ст. 338 УПК они представлялись с предложенными поправками
вопросов, предложениями по постановке новых, если такие будут иметь место,
председательствующий может не согласиться. Однако он не может отказать подсудимому
и его защитнику в постановке вопросов о наличии по уголовному делу фактических
обстоятельств, исключающих ответственность подсудимого за содеянное или влекущих
его ответственность за менее тяжкое преступление. Например, подсудимому предъявлено
обвинение за совершение убийства при отягчающих обстоятельствах, а позиция стороны
защиты состоит в том, что подсудимый совершил убийство при превышении пределов
необходимой обороны (или в состоянии душевного волнения), при отсутствии
предварительного сговора и т.д. Отказ стороне защиты в постановке такого вопроса
является безусловным основанием для отмены обвинительного приговора, поскольку, во-
первых, присяжные заседатели лишаются возможности обсудить вопрос, при
утвердительном ответе влекущий ответственность подсудимого за менее тяжкое
преступление, во-вторых, нарушается право подсудимого на защиту.
Так, по делу А. был отменен приговор, поскольку председательствующий отказал
стороне защиты в постановке альтернативного вопроса о наличии фактического
обстоятельства, исключающего ответственность подсудимого или влекущего
ответственность за менее тяжкое преступление (см. Определение СК ВС РФ от 08.07.2004
N 32-О04-37сп ).
--------------------------------
БВС РФ. 2005. N 8. С. 21.

При этом вопрос должен ставиться точно по позиции стороны защиты, нельзя его
расширять.
Например, нарушение уголовно-процессуального закона при формулировании
вопросов, подлежащих разрешению присяжными заседателями, повлекло отмену
приговора по делу Ч., а именно председательствующий вышел за пределы вопроса,
предложенного стороной защиты, чем ухудшил положение подсудимого (см. Определение
СК ВС РФ от 03.08.2004 N 51-О04-61сп ).
--------------------------------
БВС РФ. 2005. N 3. С. 29.

В случае вынесения присяжными заседателями оправдательного вердикта такие
нарушения закона при постановке вопроса не могут служить основанием к отмене
оправдательного приговора по мотиву нарушения прав подсудимого.
При постановке частных вопросов следует иметь в виду, что они не должны
нарушать право подсудимого на защиту и ухудшать его положение. В том числе такие
вопросы не должны допускать обстоятельства, по которым обвинение не предъявлялось.
Допустим, подсудимый обвиняется в совершении убийства. Он отрицает свое
участие в убийстве, но признает, что принимал участие в сокрытии трупа. В таком случае
следует проверить, указаны ли в предъявленном обвинении действия подсудимого по
сокрытию трупа. Если в этом он не обвинялся, то судья не может ставить вопрос по
обстоятельствам, которые бы свидетельствовали о наличии обвинений по ст. 316 УК.
Обсуждение и формулирование вопросов проводится в отсутствие присяжных
заседателей (ч. 3 ст. 338 УПК), так как сама эта процедура может оказать незаконное
воздействие на присяжных заседателей, заранее склонить их к какому-либо ответу без
учета доказательств. Вопросный лист в окончательном варианте составляется
председательствующим судьей в совещательной комнате с учетом всех поступивших
замечаний и предложений сторон, затем подписывается им (ч. 4 ст. 338 УПК). Вынесение
отдельного постановления при отклонении председательствующим предложений сторон
не требуется.
Количество удалений председательствующего в совещательную комнату для
составления окончательного варианта вопросного листа законом не ограничено. Важно,
чтобы в окончательно сформулированный вопросный лист не были внесены вопросы,
которые не ставились на обсуждение сторон. В противном случае такие нарушения влекут
отмену приговора. Поэтому если председательствующий сформулировал новые вопросы,
то он должен возобновить процедуру их обсуждения. Если по делу обвиняются несколько
лиц, то вопросы ставятся относительно каждого в порядке очередности. Законом не
запрещено составление нескольких вопросных листов в отношении каждого из
подсудимых, однако практика идет по пути составления единого вопросного листа, что
удобнее: нет неясностей, дублирования и т.п.
Если подсудимый обвиняется в совершении нескольких преступлений, то вопросы
ставятся отдельно относительно каждого деяния.
Окончательно сформулированный вопросный лист оглашается в присутствии
присяжных заседателей председательствующим и передается старшине (ч. 5 ст. 338 УПК).
Перед удалением в совещательную комнату присяжные заседатели вправе получить от
председательствующего разъяснения по любым возникшим у них неясностям в связи с
постановленными вопросами, которые не могут касаться существа возможных ответов на
эти вопросы. Вместе с тем следует иметь в виду, что все разъяснения присяжные
заседатели должны получить от председательствующего в его напутственном слове, а
ознакомившись с поставленными перед ними вопросами, вправе получить от него
дополнительные разъяснения в напутственном слове (ч. 5 ст. 340 УПК). Поэтому лучше
все разъяснения по возникшим у присяжных заседателей неясностям перенести на стадию
напутственного слова. Кроме этого, присяжные заседатели могут получить
дополнительные разъяснения и в случае, когда у них неясности возникли в совещательной
комнате (ст. 344 УПК).
Например, по делу В. и У. было обнаружено нарушение нумерации вопросов, а
именно в вопросах с N 18 по 22 вместо номера "16" следовало указать "17".
Председательствующий обсудил со сторонами опечатку, обратился к присяжным
заседателям с кратким напутственным словом по поводу этой опечатки, после чего
присяжные ушли на совещание (см. Определение СК ВС РФ от 18.11.2003 N 7-О03-20сп
вт).
Председательствующий не может указывать в вопросном листе возможные варианты
ответов, предлагать тот или иной вариант, поскольку ответы должны давать сами
присяжные заседатели, и эти ответы в вердикт должен записывать старшина согласно
требованиям ст. 342 УПК.
В вопросном листе не указывается статья УК, по которой обвиняется подсудимый.
Это сделано для того, чтобы присяжным заседателям не стали известны сведения, не
подлежащие исследованию с их участием, например о судимости.
Содержание вопросов присяжным заседателям. Содержание вопросов, подлежащих
разрешению присяжными заседателями, определяется их полномочиями (ст. 334 УПК).
Правильность постановки вопросов, подлежащих разрешению коллегией присяжных
заседателей, вызывает особую трудность у судей.
Часть 1 ст. 339 УПК требует, чтобы по каждому из деяний, в совершении которых
обвиняется подсудимый, ставились три основных вопроса: 1) доказано ли, что
соответствующее деяние имело место; 2) доказано ли, что это деяние совершил
подсудимый; 3) виновен ли подсудимый в совершении этого деяния.
Формулируя первый основной вопрос о доказанности деяния (события
преступления), председательствующий должен не переписывать дословно резолютивную
часть обвинительного заключения, а включить в вопрос все необходимые и достаточные
обстоятельства обвинения, подлежащие доказыванию, которые составляют суть
обвинения, его состав, влияют на квалификацию содеянного при их доказанности.
Например, при убийстве потерпевшему были причинены три ножевых ранения, от
которых он скончался, а также еще 25 различных синяков, ссадин, кровоподтеков. В
вопросе необходимо указать лишь ранения, повлекшие смерть, а перечислять подробно
все другие повреждения, места их локализации, цвет и т.д. не требуется. Вопрос можно
сформулировать примерно так: "Доказано ли, что потерпевшему были нанесены удары
руками и ногами, затем три удара ножом в область левой половины груди, причинены
проникающие колото-резаные ранения груди, с повреждением сердца, отчего он
скончался на месте, а также причинены другие повреждения в виде синяков, ссадин,
царапин?" Если подсудимый признает причинение телесных повреждений, повлекших
смерть, но отрицает какие-либо другие телесные повреждения, например утверждает, что
синяк под глазом у потерпевшего был до их встречи, то председательствующий эту
версию подсудимого может указать в вопросе примерно таким текстом: "...и другие
телесные повреждения, в том числе кровоподтек под левым глазом?".
Если в первом вопросе будут заложены все обстоятельства обвинения, касающиеся
деяния, то второй основной вопрос о доказанности совершения его подсудимым может
быть сформулирован так: "Если на первый вопрос дан утвердительный ответ, то доказано
ли, что это деяние совершил подсудимый?"
Однако не всегда возможно в первый основной вопрос включить все обстоятельства,
касающиеся доказанности события в целом. Поэтому во второй основной вопрос следует
включать те обстоятельства, которые не могли быть указаны в первом вопросе. Например,
о принадлежности ножа, о том, где его подсудимый взял, а при соучастии - еще и о том,
кто ему нож передал, и т.д. В этом случае редакция второго основного вопроса будет
касаться не только доказанности совершения деяния подсудимым, но и
квалифицирующих признаков, например: "Если на первый вопрос дан утвердительный
ответ, то доказано ли, что это деяние совершил подсудимый, применив имевшийся при
себе складной нож?", или "...применив нож, который взял на кухне, куда за ним сходил?",
или "...применив нож, который ему передал второй подсудимый?".
Во второй основной вопрос, как правило, включаются и обстоятельства, касающиеся
мотива преступления. Например, при хулиганском мотиве редакция вопроса может быть
следующей: "Если на первый вопрос дан утвердительный ответ, то доказано ли, что это
деяние совершил подсудимый, применив имевшийся при себе нож, после того, как на его
требование дать закурить потерпевший ответил, что он не курит?"
Если в текст второго основного вопроса обстоятельства мотива включить
нецелесообразно, например, из-за громоздкости вопроса, то второй основной вопрос
можно разделить на два вопроса, хотя, как показывает практика, дробление основного
вопроса на несколько основных вопросов может создать трудности, неясности, поэтому
такие действия не рекомендуются. В случае разделения основного вопроса на два первый
из них будет сформулирован относительно доказанности совершения деяния подсудимым,
например: "Если на первый вопрос дан утвердительный ответ, то доказано ли, что это
деяние совершил подсудимый, применив имевшийся при себе складной нож?", а второй
вопрос, о доказанности мотива этого деяния, может быть дан примерно в такой редакции:
"Если на второй вопрос дан утвердительный ответ, то доказано ли, что указанные
действия подсудимый совершил после того, как на его требование дать закурить
потерпевший ответил, что он не курит?"
Если по делу обвиняется несколько лиц, то вопросы формулируются в отношении
каждого из соучастников применительно к первому основному вопросу. Например, если в
совершении убийства обвиняются некто Иванов и Петров, то после постановки первого
основного вопроса о доказанности деяния председательствующим должны быть
поставлены основные вопросы о доказанности совершения деяния каждым из
подсудимых, т.е. сначала вопрос в отношении Иванова, а затем Петрова, с указанием
действий каждого, примерно в следующей редакции: "Если на первый вопрос дан
утвердительный ответ, то доказано ли, что это деяние совершил подсудимый Иванов
вместе с подсудимым Петровым, при этом сам Иванов совершил следующие действия:
применил складной нож, который ему передал во время происшедшего Петров, нанес
потерпевшему три удара в область груди, семь ударов ногой по телу - после того, как на
его требование дать закурить потерпевший ответил, что он не курит?" Затем этот же
вопрос следует повторить, но уже в отношении Петрова, перечислив его действия по
обвинению. При этом необходимо в обязательном порядке указывать фамилии каждого из
подсудимых, обвиняемых в совершении конкретного деяния. Если же подсудимый
обвиняется в совершении деяния с лицом, в отношении которого дело выделено в
отдельное производство, прекращено в силу различных оснований, то в вопросе следует
писать "совместно с другим лицом".
Если подсудимые обвиняются в совершении преступления по предварительному
сговору, то в этот же вопрос можно включить обстоятельства, которые при
утвердительном ответе могут служить основанием для квалификации действий как
совершенных по предварительному сговору. Редакция вопроса будет примерно такой:
"Если на первый вопрос дан утвердительный ответ, то доказано ли, что деяние совершил
подсудимый Иванов вместе с подсудимым Петровым, договорившись о том, что он
применит нож..." и далее по тексту. Вместе с тем вопрос об обстоятельствах сговора
можно выделить в отдельный вопрос. Аналогично ставится вопрос и в отношении
Петрова.
При обвинении подсудимого в совершении квалифицированного состава
преступления, например убийства общеопасным способом или с особой жестокостью и
др., должны ставиться лишь вопросы по фактическим обстоятельствам дела,
утвердительный ответ на которые позволит признать виновного в совершении
преступления при квалифицирующих обстоятельствах, например: "Доказано ли, что
подсудимый произвел в потерпевшего выстрел из обреза, снаряженного металлическими
шариками, на автобусной остановке, в результате чего потерпевшему, а также
находившимся рядом с ним трем посторонним лицам были причинены соответствующие
телесные повреждения?"; или "Доказано ли, что подсудимый нанес 50 ударов ножом
потерпевшему во время ссоры?"; или "Доказано ли, что подсудимый нанес удар ножом
потерпевшей в присутствии ее родной матери?"; и т.д.
Третий основной вопрос - это вопрос о виновности. Он формулируется
применительно ко второму основному вопросу, примерно в следующей редакции: "Если
на второй вопрос дан утвердительный ответ, то виновен подсудимый в совершении этого
деяния?"
Однако по делу могут быть сформулированы вопросы о доказанности совершения
деяния подсудимым не только по позиции обвинения, но и по позиции защиты. В таком
случае вопрос о виновности подсудимого формулируется применительно к каждой из
этих позиций альтернативно. Например, второй основной вопрос поставлен по позиции
обвинения, и утвердительный ответ на него является основанием для квалификации
действий подсудимого как совершение убийства при отягчающих обстоятельствах. По
позиции защиты поставлен вопрос об обстоятельствах, при доказанности которых
действия подсудимого должны квалифицироваться как убийство при превышении
необходимой обороны. Присяжные заседатели должны дать отрицательный ответ на один
из этих вопросов, т.е. признать доказанным или позицию обвинения, или позицию
защиты. В этом случае редакция основного вопроса о виновности подсудимого будет
следующей: "Если на второй или (номер вопроса позиции защиты) вопросы дан
утвердительный ответ, то виновен ли подсудимый в совершении этого деяния?" Если
присяжные признают подсудимого виновным, то его действия будут квалифицироваться в
зависимости от того, по позиции какой из сторон присяжные заседатели дали
утвердительный ответ о доказанности совершения деяния подсудимым.
При идеальной совокупности преступлений, когда одно деяние квалифицируется
несколькими статьями УК, вопрос ставится в целом по деянию, а не по каждому из
входящих в совокупность преступлений. Это следует из текста ч. 1 ст. 339 УПК и из
компетенции присяжных заседателей, которые устанавливают лишь фактическую
сторону. Сколько преступлений в одном деянии подсудимого, по каким статьям УК
следует их квалифицировать, решает судья.
Постановка вопросов при идеальной совокупности преступлений не в целом по
деянию, а по каждому из преступлений, входящих в совокупность, создает трудности и
для присяжных заседателей, и для самого судьи. Например, при совершении разбоя и
сопряженного с ним убийства присяжные заседатели могут признать доказанными
действия подсудимого при ответе на вопрос относительно убийства, а затем все эти же
действия, но уже относительно разбоя, признать недоказанными. Такой вердикт будет
противоречивым, а постановленный приговор на его основании подлежит отмене.
Согласно ч. 2 ст. 339 УПК в вопросном листе возможна также постановка одного
основного вопроса о виновности подсудимого, являющегося соединением вопросов,
указанных в части первой настоящей статьи. Практика показывает, что формулирование
такого вопроса сложно и нецелесообразно, поскольку или сами судьи забывают, не
включают в такой "сборный" вопрос его составляющие вопросы, например о
доказанности деяния, либо присяжные оставляют без ответа какой-либо из составляющих
вопросов.
Кроме этого, при объединении трех вопросов в одном присяжным заседателям
фактически предлагается ответить лишь на вопрос о виновности, а вопросы и ответы о
доказанности деяния и о доказанности совершения его подсудимым как бы
презюмируются, что явно противоречит положениям закона относительно прав
присяжных заседателей. В таких случаях допускаются ошибки по вопросу о том, по
какому из оснований председательствующий должен постановить оправдательный
приговор при вынесении присяжными заседателями оправдательного вердикта.
Вместе с тем следует иметь в виду, что в определенных случаях невозможно
сформулировать раздельно три основных вопроса в силу особенности предъявленного
обвинения. В частности, такие ситуации возникают при формулировании вопросов по
обвинению в незаконном обороте оружия, наркотиков и т.д. В таких случаях законом не
запрещено объединять первый и второй основные вопросы в один (т.е. о доказанности
деяния и о доказанности совершения деяния подсудимым). Например: "Доказано ли, что
Иванов нашел на улице пистолет, принес к себе в квартиру, откуда он был изъят
работниками милиции?" После этого следует поставить вопрос о виновности. Фактически
по данному обвинению будет задано не три, а два основных вопроса.

Уважаемый посетитель, Вы зашли на сайт как незарегистрированный пользователь. Мы рекомендуем Вам зарегистрироваться либо зайти на сайт под своим именем.