Деятельность ЭКП по применению ЭКМС – регламентированный законом и подзаконными актами управленческий процесс осуществления действий, направленных на организацию эффективного применения ЭКМС сотрудниками ЭКП и взаимодействующих с ЭКП служб в ходе и для выявления, предупреждения, раскрытия и расследования преступлений.
Являясь управленческой, деятельность ЭКП по применению ЭКМС осуществля-ется с учетом конкретной сферы приложения в соответствии с криминалистически-ми, судебно-экспертными, уголовно-процессуальными, административно-правовыми и организационно-методическими особенностями применения ЭКМС [20, 22, 25, 34, 39, 46, 54, 57, 58, 63 и др.].
Общей целью деятельности ЭКП по применению ЭКМС является обеспечение эффективного применения сотрудниками ЭКП и взаимодействующих с ЭКП служб и органов внутренних дел экспертно-криминалистических методов и средств в борьбе с преступностью. Общая цель конкретизируется в частных – по видам, субъектам, объектам и т. д. деятельности. Так, можно различить цели внутренней деятельности (руководства подчиненными органами и лицами, организационно-методической работы, кадровой деятельности и др.), внешней деятельности (организации собирания, исследования и применения доказательств), цели деятельности руководителей и различных категорий сотрудников ЭКП и других подразделений органов внутренних дел и т. д.
Задачи деятельности ЭКП по применению ЭКМС определяются ее целями и обусловливают действия, ориентированные на достижение этих целей:
обеспечение применения ЭКМС сотрудниками ЭКП по заданиям следственных и оперативных аппаратов, подразделений дознания органов внутренних дел для собирания, исследования и применения доказательств;
внедрение ЭКМС в работу органов внутренних дел, обеспечение их активного использования в выявлении, предупреждении, раскрытии и расследовании преступ-лений;
организационно-методическое руководство экспертно-криминалистически-ми подразделениями органов внутренних дел [43].
Субъектов деятельности ЭКП по применению ЭКМС в соответствии с их полномочиями существует три вида – основные (главные), производные и исполнители.
К основным субъектам в лице их руководителей относятся:
Экспертно-криминалистический центр (ЭКЦ) МВД России;
экспертно-криминалистические подразделения (ЭКП) – управления, отделы, от-деления, группы – самостоятельные структурные подразделения министерств внут-ренних дел республик, управлений (главных управлений) внутренних дел краев, областей, автономных образований г. Москвы, г. Санкт-Петербурга и Ленинградской области (в дальнейшем изложении МВД, ГУВД, УВД), управлений (отделов) внутренних дел на транспорте (УВДТ, ОВДТ), отделы, отделения, группы горрайлинорганов внутренних дел (городских, районных в городах, линейных отделов внутренних дел);
система ЭКП, т. е. экспертно-криминалистическая служба (ЭКС), федеральная (МВД России) и региональные ЭКП (республиканских, краевых, областных, район-ных и на транспорте) органов внутренних дел.
Экспертно-криминалистические подразделения органов внутренних дел являются судебно-экспертными [10, 43], научно-практическими и криминалистическими [43] учреждениями, по горизонтали подчинены непосредственно руководителям органов внутренних дел, подразделениями которых они являются.
По вертикали ЭКП подчиняются в соответствии с существующей субординацией вышестоящим органам внутренних дел, в лице их руководства, организационно-методически – ЭКП вышестоящих органов внутренних дел. Административное, организационно-методическое руководство не распространяется на процессуальные права и обязанности подчиненных ЭКП и их сотрудников. С другими подразделениями (аппаратами, службами) органов внутренних дел и иных правоохранительных ведомств ЭКП могут быть связаны процессуальными отношениями, равноправно взаимодействовать на принципах координации. Не являются исключением и ситуации, в которых сотрудники ЭКП выступают в качестве производных субъектов и исполнителей в различных ведомствах (в том числе межведомственных органах), создаваемых для решения конкретных задач, требующих комплексного подхода, – раскрытия конкретных преступлений (следственно-оперативные группы – СОГ), оказания помощи в борьбе с преступностью или осуществлении деятельности органов внутренних дел или ЭКП (например, бригады по комплексной проверке работы ОВД), разработки важнейших нормативных организационно-управленческих документов (рабочие группы по подготовке решений коллегии, приказов и др). Сотрудники ЭКП действуют в этих ситуациях, в том числе и по поручению руководителя временного органа (группы, бригады и т. д.), исключительно в пределах своей служебной, профессиональной и процессуальной компетенции.
В органах внутренних дел функционируют три параллельные системы ЭКП – территориальная, на транспорте и в режимных населенных пунктах. Системы связа-ны между собой отношениями взаимодействия. Структура экспертно-криминалистических служб соответствует структурам органов внутренних дел, в которые они входят. Высшим (первым) уровнем территориальной экспертно-криминалистической службы является ЭКЦ МВД России; средним (вторым) уровнем – экспертно-криминалистическое управление, отделы, МВД республик, ГУВД, УВД г. Москвы и г. Санкт-Петербурга и Ленинградской области, краев и областей; низшим или первичным (третьим) уровнем – отделы, отделения, группы, ГРОВД. Система ЭКП на транспорте и в режимных населенных пунктах соответствует структуре этих органов внутренних дел; экспертно-криминалисти-ческие службы в них возглавляются соответствующими отделами ГУВДТ и 8-го Главного управления МВД России, являющимися высшим (первым) уровнем экспертно-криминалистических служб.
В соответствии с основными функциями ЭКЦ МВД России состоит из пяти бло-ков:
управленческий – отделы организационно-методического управления, обеспечи-вающие организационно-методическое руководство экспертно-кримина-листической службой органов внутренних дел России;
научно-исследовательский – научно-исследовательская лаборатория, ведущая на-учные исследования по разработке и совершенствованию ЭКМС;
экспертный – отделы по видам ЭКМС, применяемых в ЭКП, или объектам применения ЭКМС, сотрудники которых производят экспертизы и исследования;
федеральные учеты – отделы, ведущие федеральные учеты;
обеспечивающий – административно-хозяйственные подразделения, редакцион-но-издательский отдел, библиотека [41].
ЭКП среднего звена – это управления, отделы. Они состоят из подразделений, профилированных по видам ЭКМС и объектам применения ЭКМС; в крупных ЭКП выделяются функциональные подразделения, отделы, отделения, группы организа-ционно-методические, по осмотру мест происшествий, по ведению криминалистиче-ских учетов, а также секретариат или канцелярия, мастерская и пр.
Подразделения низового звена, как правило, не имеют формальной структуры, это восполняется специализацией сотрудников.
Деятельность ЭКП, в основном, ограничивается регионом органа внутренних дел, в состав которого подразделение входит. В целях наиболее полного применения современных ЭКМС во всех органах внутренних дел ЭКП среднего звена, имеющие в своем составе базовые межрегиональные отделы (отделения) специальных экспер-тиз и исследований, обязаны выполнять естественно-технические экспертизы и ис-следования по заданиям как органов, в состав которых они входят, так и соседних по территории органов, включенных в зону обслуживания приказом МВД России [43]. Обязанности по такому (так называемому "кустовому") обслуживанию в виде произ-водства сложных экспертиз и исследований могут возлагаться по списку МВД Рос-сии и на другие ЭКП, не имеющие базовых межрегиональных отделов (отделений). В ряде региональных органов внутренних дел функционируют межрайонные ЭКП, выполняющие задания по применению ЭКМС нескольких, закрепленных за ними горрайлинорганов внутренних дел.

Применение экспертно-криминалистических методов и средств как кримина-листическая, судебно-экспертная и уголовно-процессуальная категория – это регла-ментированный законами и подзаконными актами процесс использования методов и средств в работе с судебными доказательствами [22, 45, 46 и др.]. Под экспертно-криминалистическими (или экспертными и криминалистическими) методами и средствами (ЭКМС) понимаются законные (разрешаемые, допускае-мые законом) научно-технические методы и средства, разработанные и (или) предложенные (рекомендованные) криминалистикой и судебной экспертизой и (или) закрепленные криминалистической и судебно-экспертной практикой, используемые для собирания, изучения и применения судебных доказательств в ходе и для выявления, предупреждения, раскрытия и расследования преступлений [5, 8 и др.]. Экспертно-криминалистические методы – это научные способы, приемы; экспертно-криминалистические средства – оборудование, приборы, инструменты, материалы, вещества и пр. ? для собирания, изучения и использо-вания информации о событии преступления [4]. Экспертные методы и средства предназначены для производства судебных экспертиз (исследований), кримина-листические – для собирания, исследо-вания (в том числе в криминалистической экспертизе) и использования судебных доказательств. Специальное предназначение методов и средств не исключает воз-можности широкого и целесообразного использования методов и средств в различ-ных процессах работы с судебными доказательствами.
Понятие ЭКМС и их применение определяют содержание деятельности, право-вой статус ЭКП как судебно-экспертных и криминалистических научно-практических учреждений, их задачи и функции по собиранию, судебно-эксперт-ному исследованию и использованию доказательств.
Частными видами ЭКМС являются криминалистические средства и методы (КСМ), технико-криминалистические средства и методы и технико-криминалис-тические средства (ТКСМ и ТКС) [16].
Наряду с ЭКМС на практике нередко используются научно-технические, или на-учные и технические средства и методы, или научные методы и технические средст-ва (НТСМ), научно-технические, или научные и технические средства (НТС), техни-ческие средства (ТС), оперативно-технические средства (ОТС) [6, 46]. Применение любых научно-технических средств, за исключением ЭКМС, выходит за рамки дея-тельности экспертно-криминалистических подразделений.
Нередко применение ЭКМС понимается как "технико-криминалистическое обес-печение", "технико-криминалистическое сопровождение" раскрытия, расследования преступлений.
Такое понимание применения не должно допускать представления об ЭКП как обеспечивающей службе. Это не соответствует правовому положению ЭКП как са-мостоятельных структурных подразделений среди других аппаратов органов внут-ренних дел, с которыми отношения строятся на основе взаимодействия, а не подчи-нения ("обеспечения", "обслуживания"). Самостоятельно и процессуальное положе-ние сотрудников ЭКП, выступающих участниками уголовного процесса в качестве судебных экспертов или специалистов в расследовании преступлений.
Каждый случай применения ЭКМС подчиняется закономерностям, общим для любой деятельности человека. Наряду с этим эффективное применение ЭКМС долж-но основываться на методологии научного познания материаль-ного мира, логике и психологии правильно протекающих познавательных процессов; осуществляться в рамках требований уголовно-процессуального закона; предусматривать широкое, интенсивное и правильное использование современных достижений криминалисти-ческой науки и судебной экспертизы.
В практическом отношении важными представляются принципы применения ЭКМС, к основным из которых следует отнести:
безопасность для жизни и здоровья людей;
безущербность – неразрушимость существенных для процесса доказывания свойств получаемых, исследуемых или применяемых доказательственных объек-тов, недопустимость искажения информации, утраты материальных ценностей в ходе применения ЭКМС;
документальность – надлежащая фиксированность каждого элемента применения в процессуальных и иных формах;
доказательность – достоверность фактических данных, логичность основанных на них выводов;
законность – строгое соблюдение требований закона, утверждение закона путем применения ЭКМС;
допустимость применяемых средств и методов законом;
наглядность – применение ЭКМС должно быть понятно участникам уголовного процесса;
научность (научная обоснованность) применяемых средств и методов;
объективность при выборе средств и методов, их применении и оценке результа-тов их применения;
оптимальность – использование минимума усилий, методов и средств для полу-чения максимума доказательственной информации, наиболее рациональных путей достижения целей применения ЭКМС;
полнота – исчерпывающее использование всех ЭКМС, необходимых для дости-жения цели их применения;
проверяемость – применение ЭКМС должно осуществляться с учетом возможно-сти проверки его правильности;
ситуационность – полное соответствие применения ЭКМС складывающейся си-туации работы с судебными доказательствами;
этичность – применение без нарушений морально-нравственных норм общества;
эффективность – получение результатов, соответствующих целям и задачам при-менения ЭКМС, результативность применения ЭКМС.
Таким образом, применение ЭКМС осуществляется с учетом последних дости-жений науки и техники в соответствии с принципами, требованиями, правилами, методиками с использованием методов и средств, разработанными криминалистикой в рамках уголовно-процессуального закона, с соблюдением сроков и других организационно-технических требований, установленных, предложенных, разработанных для данной ситуации применения.
Общая (главная, основная) цель применения ЭКМС – получение доказательств по уголовным делам – конкретизируется в виде многочисленных частных, система которых может быть представлена лишь в порядке сложного построения дерева це-лей [61]. Основные из частных целей могут быть классифицированы по следующим признакам:

Криминалистам иногда приносят для исследования совершенно удивительные предметы…
150–200 тысячелетий назад одна из ветвей неандертальцев, проживавшая на территории современного Перу, достигла очень высокого уровня общественного развития, материальной и духовной культуры. Неандертальцы возвели циклопические сооружения , вытесали и установили каменных длинноухих истуканов на острове Пасхи, соорудили в предгорьях Анд, на пустынном плато, аэропорт длиной в пятьдесят и шириной в десять километров. Они искусно и целенаправленно эксплуатировали современный им животный мир – древних слонов, лошадей и даже гигантских ящеров и пр. Путешествуя на летающих ящерах, неандертальцы обследовали всю планету и составили самую древнюю карту мира, обозначив на ней ныне несуществующие Атлантиду и Лемурию; они производили сложнейшие операции, в том числе пересадку сердца и т. п. Но наступил очередной ледниковый период и животные вымерли. Неандертальская цивилизация пришла в упадок.
Так считает ученый Хавьер Кабрера Даркеа, живущий в перуанском городе Ика. В подтверждение своей правоты он ссылается на неопровержимое, по его убеждению, доказательство – «библиотеку неандертальской цивилизации»: около 16 тысяч камней разных размеров, покрытых архаическими рисунками. Эти камни, которые он считает документами неандертальской цивилизации, и побудили его выстроить приведенную выше гипотезу.
Сенсационные сообщения о загадочной камнетеке из города Ика обошли весь мир. Гипотеза доктора Кабреры, как и следовало ожидать, вызвала серьезные возражения. Советские криминалисты взялись установить: достоверны или фальшивы каменные «документы». На первый взгляд изображения очень напоминали стилизованные и упрощенные древние рисунки. Как и чем нанесены они на твердую поверхность?
Эксперты пробовали действовать древними орудиями из бронзы, кремния, обсидиана, взятыми в музее, и современным напильником из прочной инструментальной стали. Бронзовые орудия не оставляли вообще никаких следов, а остальные – только слабые поверхностные царапины. На исследуемых же камнях линии были ровные и довольно глубокие. Подобные углубления оставляла только фреза бормашины, причем бороздки практически не различались. Следовательно, инструмент неандертальского художника – резец из современного твердого сплава, пригодный для гравировки по камню.
Так криминалисты получили убедительные доказательства, что загадочные разрисованные камни из Ики не научная сенсация, а ловкая мистификация, жертвой которой и стал доктор Хавьер Кабрера.
Еще одна сенсация, на сей раз связанная с появлением на Земле инопланетян, благодаря усилиям криминалистов в нашей стране вообще не состоялась. Пожалуй, людей, отвергающих реальность существования внеземных цивилизаций и неопознанных летающих объектов (НЛО), значительно больше, чем энтузиастов, всерьез занимающихся этой проблемой и верящих в наличие космических братьев по разуму и возможность контактов с ними.
Однако не так давно скептики получили удар с той стороны, с которой его меньше всего можно было ожидать, – проблема НЛО стала предметом обсуждения в стенах одного из самых авторитетных учреждений нашей планеты – Организации Объединенных Наций. По сообщению из штаб квартиры ООН от 28 ноября 1978 г., государство Гренада внесло в Специальный политический комитет Генеральной Ассамблеи проект резолюции о «создании агентства или департамента ООН по координации и распространению результатов исследований в отношении неопознанных летающих объектов и связанных с ними явлений».
В декабре 1978 года этот проект рассматривался Специальным политическим комитетом, который рекомендовал Генеральной Ассамблее предложить заинтересованным государствам «согласовать на национальном уровне научное изучение и расследование сообщений о внеземной жизни, в том числе о неопознанных летающих объектах», и сообщить о результатах своих исследований Генеральному секретарю ООН, который передаст эти материалы для рассмотрения в Комитет ООН по использованию космического пространства в мирных целях.
Такое внимание высшего международного органа к проблеме НЛО и внеземных цивилизаций, бесспорно, свидетельствует о ее серьезности.
Каждый новый факт появления таинственных НЛО вызывает пространные рассуждения о необходимости глубокого научного исследования этого феномена. Во многих странах за рубежом энтузиасты объединяются в комитеты и общества, проводят конференции и симпозиумы, выступают в печати, по радио и телевидению. Любопытно, что в США, где в недалеком прошлом устами авторитетных ученых категорически отвергалась самая возможность существования НЛО, создан первый в мире научный центр по их изучению. В нем представлены шесть университетов, Космический центр Джонсона, военно морской флот США, Национальное управление США по аэронавтике и исследованию космического пространства (НАСА), Французский космический центр и ряд других организаций. Есть в США и музей, где собраны довольно интересные экспонаты о «космических пришельцах».
В СССР и других социалистических странах также уделяется внимание изучению загадочных природных явлений, в том числе и проблеме существования внеземных цивилизаций и возможных контактов с ними. «Парадоксом всех парадоксов» называют феномен НЛО многие специалисты. Действительно, возникновению или исчезновению этих таинственных объектов не предшествуют какие либо геофизические, атмосферные или климатические изменения. Как отмечает член корреспондент Академии наук СССР В. Мигулин, эти локальные или глобальные явления не удается пока отождествить с каким либо известным физическим процессом. Поэтому вполне закономерен интерес, проявляемый к инструментальным свидетельствам их появления: показаниям магнитометров, спектрографов, радиолокаторов и других приборов, а также и прежде всего к изображениям НЛО, полученным с помощью фото– и кинокамер. Лучше один раз увидеть…
В связи с этим понятна настоятельная необходимость научной, объективной интерпретации инструментальных свидетельств. Ведь поражающие наше воображение явления могут быть вызваны естественными, объясняемыми наукой причинами. Вот почему от специалистов требуется предельная научная строгость и добросовестность.
Особого внимания требует анализ самых наглядных и впечатляющих инструментальных свидетельств – фотографий НЛО, которые время от времени удается сделать. Наш рассказ – о криминалистическом анализе двух фотографических снимков, полученных с участков ночного неба над Римом и Ленинградом.

В Ленинградскую лабораторию судебной экспертизы весной 1978 года Антонин Александрович Попов принес письмо председателя Новоржевского райисполкома с просьбой помочь районному народному музею в воссоздании внешности их земляка – декабриста Н. П. Кожевникова, портрет которого в иконографии декабристов отсутствовал.
Наиболее близко, пожалуй, к решению подобной задачи примыкала портретная экспертиза. Она достаточно хорошо и полно разработана, когда речь идет о такой форме, как отождествление внешности человека по его фотоизображениям. Когда снимки достаточно высокого качества, человек сфотографирован с одинаковым или близким поворотом головы, а между снимками нет большого промежутка во времени, исследование и его результат вполне объективны. По плечу криминалистам и вопросы, связанные с отождествлением конкретных людей по живописным портретам и скульптурным изображениям. Правда, задача тогда становится куда более сложной.
Желание воссоздать портретный облик наших далеких предков и ряда исторических деятелей привело известного советского антрополога М. М. Герасимова к разработке научных основ и практических приемов реконструкции лица по черепу. Его метод широко взят на вооружение. Так, в лаборатории антропологии Института археологии и этнографии Академии наук Армянской ССР под руководством доктора медицинских наук, профессора А. Д. Джангаряна реконструируется (в скульптурных портретах) внешность людей, живших много тысячелетий тому назад. Антропологи разных стран пользуются его консультациями и математически обоснованными формулами для воссоздания внешности великих людей прошлого – философов, поэтов, музыкантов, государственных деятелей.
Судебные медики и криминалисты тоже вносят свой вклад в это интересное и важное дело. Конечно, чаще всего им приходится реконструировать внешний облик неизвестного убитого по обнаруженному черепу. Это чрезвычайно важно для раскрытия «старых» преступлений. Но здесь предстояло совсем необычное предприятие: воссоздать облик человека из… ничего.
В этом и заключалась особая сложность предложенной криминалистам задачи. Правда, в практике экспертных учреждений иногда возникает необходимость взяться за работу, о которой в подлинно научном плане криминалист и думать не вправе, ибо в сфере, где осуществляется правосудие, все должно быть абсолютно точно, доказательно и в строгих рамках закона. Никаких сомнительных экспериментов, натяжек, отсебятины.
Но Антонин Александрович даже слышать не хотел о том, что наука бессильна помочь в восстановлении облика декабриста Кожевникова.
– Разве можно допустить, – восклицал Попов, – чтобы потомки, прочитав о жизненном подвиге этого человека, не имели наглядного представления о его внешности?! Лучше один раз увидеть, чем сто раз услышать! Я убежден, что Нил Павлович был очень похож на своего отца, брата, сестер… – Он скептически воспринимал робкие доводы криминалистов о пределах возможностей современных научных методов и был твердо уверен: если в теории и практике нет примеров подобных исследований, необходимо создать прецедент. Его убежденность была так заразительна, что устоять оказалось невозможно.
А если и вправду попробовать? Так таки «из ничего» предстоит воссоздавать облик декабриста? Кто сейчас станет отрицать основные положения генетики – науки о законах наследственности и передаче по наследству характерных внешних признаков. Опираясь на них, можно допустить, что Н. П. Кожевников внешне походил на своих ближайших родственников. А их изображения сохранились.
Но эти рассуждения, конечно, далеки от криминалистики, как и всякой науки, основанной на точности. И все же в новом деле кто то должен быть первым. Разумеется, возможны просчеты и ошибки. Для начала необходимо было создать прочную документальную основу предстоящего исследования, выверив все до мелочей, а потом решить задачу, используя апробированные криминалистические методы.
Что же было известно о Кожевникове достоверно? Очень мало. Нил Павлович Кожевников родился в феврале 1804 года в Петербурге. Его отец, новоржевский помещик Павел Александрович Кожевников, чиновник VII класса (что соответствовало примерно званию подполковника), служил в провиантском департаменте. Зимой семья жила в столице, в собственном двухэтажном доме, а остальное время – в своем поместье в селе Бородино, неподалеку от Новоржева. Семейство состояло из родителей, двух сыновей и двух дочерей.
Вначале Нила воспитывал дома гувернер француз, а потом его отдали в столичный пансион, по окончании которого юношу взяла к себе тетушка – вдова знаменитого поэта Г. Р. Державина, в свое время дружившего с Павлом Александровичем и старавшегося «всячески делать добро этому семейству». Живя в ее доме, Нил пользовался огромной библиотекой покойного дяди – поэта и государственного деятеля, основательно изучил отечественную и всемирную историю, читал труды по фортификации, математике.
Когда юноше исполнилось 16 лет, его зачислили подпрапорщиком в лейб гвардии Измайловский полк, которому покровительствовал цесаревич – будущий император Николай I. К тому времени отец Нила вышел в отставку и материальное положение семьи резко ухудшилось. Немалые расходы, связанные со снаряжением и обмундированием при поступлении в привилегированный полк и дальнейшим поддержанием престижа гвардейского офицера, взяла на себя тетушка. К 1825 году Нил Кожевников дослужился до чина подпоручика. В полку Нил близко сошелся с передовыми, радикально настроенными офицерами, постепенно став решительным противником самодержавия.
Утром, в день восстания 14 декабря, подпоручик Кожевников в соответствии с предварительным планом склонял солдат не присягать новому императору, а брать боевые патроны и идти на Сенатскую площадь. Но большинство офицеров и солдат не поддержало товарищей. Полк, хоть и не сразу, все же присягнул на верность Николаю I.
Кожевникова арестовали через три дня и заключили в Петропавловскую крепость, в одиночную камеру Меньшиковского бастиона. Более полугода тянулось следствие, допросы сменялись томительным ожиданием. Лишь 12 июля 1826 г. в комендантском доме был оглашен приговор. На следующий день над «бунтовщиком» произвели церемонию разжалования, лишения чинов и дворянства: сломали над головой шпагу, сорвали мундир и эполеты и бросили их в пылающий костер.
Бывшего гвардейского подпоручика разжаловали в солдаты и сослали в Оренбургский гарнизонный полк.
Когда началась война с Турцией (1828–1829 гг.), рядового Кожевникова из Оренбургского гарнизона перевели на Кавказ в действующую армию. Главнокомандующий войсками и наместник Кавказа И. Ф. Паскевич, к которому был особенно расположен Николай I, приказывал посылать «бунтовщиков» в первых рядах атакующих. Кожевников сражался мужественно и был неоднократно ранен. За храбрость его с большим трудом, но все таки произвели сначала в унтер офицеры, а потом в прапорщики. По окончании русско турецкой войны, в декабре 1830 года, его направили в город Шушу, где в возрасте 33 лет он умер от болезней и ран.

Когда из большого портфеля начали выкладывать на лабораторный стол мешочки из голубой ткани и бумажные пакетики с надписями на тибетском языке, казалось, что им не будет конца. Потом рядом с ними лег последний предмет – сложенный пополам лист бумаги. Прошло несколько минут, и группа криминалистов, затаив дыхание, слушала одну из самых необычных и увлекательных историй, когда либо рассказанных в этих стенах.
В коллекции ламаистской бронзы Государственного Эрмитажа есть статуэтки, изображающие Амитаюса – будду вечной жизни. Такие статуэтки именуют монгольским словом «бурхан». Один из бурханов Амитаюса уже давно привлекал внимание сотрудников музея своей пластической красотой и высокими художественными достоинствами. Лицо божества озаряет улыбка, но улыбка земная – так может улыбаться мудрый, все познавший человек. В ушах Амитаюса – серьги, на шее, запястьях и предплечьях – ожерелья и браслеты. Эти украшения обязательны для буддийского божества.
Будда держит в руках чашу с цветком – источником долголетия. Сидит он на основании с изображением двух павлинов. Между ними, на подстилке, ниспадающей из под плоских широких лепестков лотоса – знака чистоты, – стилизованное изображение цветка в форме колеса, символизирующего буддийское вероучение. Статуэтка очень точно передает общее для буддизма настроение – состояние возвышенного покоя и самоуглубления.
Путешественники и ученые, побывавшие на далеком и загадочном Тибете, привозили оттуда не только путевые заметки и впечатления, но и книги, одежду, посуду, образцы земли, статуэтки и т. п. Уже с середины XIX века востоковеды России, Англии, Франции, Германии, Индии, Японии начали исследовать эти материалы, основное внимание сосредоточив на изучении языка, литературы, истории и религии. Дальнейшее развитие тибетологии привело к тому, что бурханы начали изучать не только с точки зрения истории религии, но и с точки зрения их художественной ценности.
Исследование каждого памятника искусства предполагает его датировку и атрибуцию. И вот здесь то историки и искусствоведы зашли в тупик. За редким исключением определить время и место изготовления бурхана, имя мастера, который его отлил, оказалось невозможным. Дело в том, что на статуэтках, как правило, отсутствуют какие либо надписи. Из бурханов эрмитажного собрания датированы только два, на которых почему то оказались надписи. Художественно стилистический анализ бурханов к точным результатам тоже пока не привел – ламаистское искусство, уходящее корнями в культурную традицию Древней Индии, вобрало в себя многие художественные стили и течения, существовавшие на бескрайних просторах Центральной и Юго Восточной Азии.
Правда, в отличие от индийцев, изготавливавших цельнолитые статуэтки, тибетцы делали бурханы полыми, вкладывая в них различные предметы культового назначения. Готовый бурхан освящался, отверстие закрывали крышкой, и он становился «живым». Открыть его и вынуть содержимое считалось тягчайшим грехом. Видимо, здесь нашли свое отражение древние языческие представления, перенесенные тибетцами из местных верований. Что же закладывали жители Тибета в полости своих статуэток? Какое значение имел каждый из предметов?
Ответить на эти вопросы историки не могли. Ведь до сих пор вложениям не уделялось почти никакого внимания, хотя «тягчайший грех совершали»: статуэтки открывали и вынимали содержимое. Многие бурханы попали в Европу уже вскрытыми, без вложений. Что толкало на святотатство? Во первых, иногда в статуэтки помещали изделия из золота, серебра, драгоценных камней. Их вскрывали ради наживы. В других случаях плохо закрепленные крышки дна отваливались сами и содержимое просто выпадало. И все же немало бурханов попало в научные коллекции неповрежденными, «живыми». Так, в коллекции ламаистского искусства Государственного Эрмитажа примерно половина бурханов закрыта, их содержимое ждет исследования.
Вполне понятен тот интерес, с которым в Эрмитаже вскрыли и обследовали около двадцати бурханов. Находившиеся в них предметы хорошо сохранились. Как и предполагалось, внутри бурханов оказалось много текстов: от трех четырех до пятидесяти молитв, заклинаний, отрывков из канонических текстов. Кроме свитков, в статуэтках были найдены деревянные стержни с магическими формулами, написанными тушью или вырезанными, монеты, зерна, кусочки камней, иголки, украшения, лоскутки тканей. В некоторых бурханах обнаружили рисованные и лепные (из глины) изображения божеств ламаистского пантеона. Это далеко не полный перечень предметов, оказавшихся в бурханах. Но зачем все это изучать? О чем могут рассказать ученым вложения трех , четырехвековой давности?
Дело в том, что довольно хорошо изучены только история, религия, литература и язык тибетцев. Обо всем, что касается уровня развития техники и ремесел, истории материальной культуры тибетцев, известно очень мало. Если будет выяснено, из какого металла отливали бурханы, из чего изготавливали тушь, украшения, бумагу, на которой писали и печатали тексты, и другие предметы, содержавшиеся в бурханах, можно получить более полное представление о жизни тибетцев, обогатить свои познания в области истории и материальной культуры Тибета. Но нельзя ли почерпнуть эти сведения из текстов, хранящихся в музеях и институтах Европы и Америки? Увы, там об этом нет ни слова, так как тибетская литература носила исключительно религиозный характер.
При исследовании разнородных по своим свойствам предметов из металла и древесины, тканей и бумаги, минералов и зерен наиболее пригоден комплексный подход. Проанализировать столь разнородные материалы в пределах одной организации могла лишь криминалистическая лаборатория, объединяющая большинство необходимых в данном случае специалистов. Иначе пришлось бы столкнуться с членением материала в зависимости от его природы и свойств на различные группы. Эти соображения и привели востоковедов Эрмитажа в Центральную Ленинградскую научно исследовательскую лабораторию судебной экспертизы. Ученые Эрмитажа и раньше неоднократно обращались за помощью к криминалистам. Вот так содержимое бурхана Амитаюса – будды вечной жизни – и оказалось на столах экспертов. Его то и предстояло «разговорить».