Любые политические преобразования, проводимые государ¬ством, не могут быть осуществимы без массовой поддержки граж¬дан, устойчивого морального состояния общества. Ориентация на демократию, свободу, правовое государство, права человека должна получить нравственную опору в обществе. Как спра¬ведливо отметил А. Токвнль, "царства свободы нельзя достичь без господства нравственности"'. П. Новгородцев подчеркивал, что задачи будущего неразрешимы только политическими сред¬ствами; на помощь должны быть призваны силы нравственные2.
Нужно ли политикам сверять своп действия с нравствен-ными принципами или это непозволительная роскошь, способ-ная ослабить власть, связать ей руки? Может ли сложная поли-тическая ситуация, в частности переходный период, "отлучить" политику от нравственности или открыть дорогу нравственно-му релятивизму?
Это очень сложные вопросы, которые в конечном счете выводят на старую, как мир, проблему соотношения целей и средств в политике. При ее решении следует избегать крайно-стей и морального абсолютизма, и этического релятивизма. Не только мировой, но и отечественный опыт показал опасность и губительность лозунга "цель оправдывает средства". Поэтому нравственное измерение политики, ее целей и средств призвано удерживать ее в границах гуманизма, предотвращать соблазн переступить границы морали во имя "светлого будущего".
Разведение политики и нравственности всегда негативно воспринималось обществом. Поэтому у политических лидеров появлялось стремление санкционировать свои действия прин-ципами нравственности, приспособленными к их нуждам и ин-тересам. Классическим примером служит ленинская харак-теристика этого понятия, согласно которой нравственно то, что служит борьбе трудящихся против старого общества, объеди-нению всех трудящихся в борьбе за укрепление и завершение коммунизма'1. Любые насильственные действия, связанные с
устранением классовых противников, имели в ленинской трак-товке нравственное обоснование.
Для политики н политиков несложных ситуации не быва¬ет. Каждый исторический период бросает сноп вызов, выдвига¬ет свои проблемы, и если устранить моральные критерии поли-тики н власти, ссылаясь на трудности того или иного этапа развития, в общсстнр воцарится воинствующая безнравствен-ность, которая сделает невозможными любые политические, со-циальные, экономические реформы.
Однако вопросы нравственного измерения политических процессов никогда не получали однозначных ответов. Ведь многие преступления в истории санкционировались "мораль-ными категориями". В годы тоталитарного режима делались попытки морального обоснования террора, насилия, чрезвычай-ных мер. Исходя из этого некоторые ученые и политики отста-ивают позицию несовместимости политики и морали. "Мораль н политика отталкивают друг друга, сколько бы мы их ни сме-шивали, они несовместимы, как вода н масло"'. Есть и иная позиция, согласно которой отступление в политике от морали следует рассматривать как "вынужденное зло". Однако грани¬цы таких исключений чрезвычайно подвижны, они встречают решительное осуждение при абсолютистском моральном иод-ходе, поскольку нередко такие исключения становятся прави-лом. Поэтому сторонники данной позиции считают, что речь должна пдтп не об "исключениях, а о формировании в полити-ческой сфере "особого типа морали", о "доразвитин в опреде-ленном направлении самой морали"'. Такой подход едва ли может быть признан удачным, поскольку он оправдывает мо-ральный релятивизм, а по сути дела снимает проблему нрав-ственного измерения политических процессов.
По нашему мнению, для ответа па вопрос о применимости моральных оценок к политике и государственной власти следу-ет предложить тот критерий, который оправдан именно в дан-ной сфере общественных отношений.
Как уже отмечалось, политика — это отношение к власти, отношения по поводу власти, которые могут носить характер взаимоподдержки, сотрудничества; взаимодействия в одной об¬ласти и взаимоотталкивания в другой ("облагораживающая оппозиция"); противоборство и противостояние ("непримири¬мая оппозиция"). Политика не застывшее явление, она дина¬мична, подвижна и неизменно объективируется в действиях людей, социальных групп, классов, связанных с властью. Поли¬тика охватывает сферы, непосредственно затрагивающие инте¬ресы практически каждого человека; она выражает позиции по отношению к характеру политического режима и государства, к правам человека, праву, социальным ориснтациям, собствен¬ности и т. д.
Политика призвана реагировать па первоочередные обще¬ственные потребности, которые неизбежно порождают проти¬воборство, столкновение интересов различных классов, соци¬альных групп, партий, общественных движений, индивидов. И это понятно, потому что отношение к власти и собственности, а стало быть, к праву, правам человека никогда не может быть нейтральным; всей истории человечества сопутствует напряжен¬ность позиций общественных сил применительно к власти, ко¬торая в различные периоды носит различный характер — от временного относительного согласия до острых революцион¬ных взрывов.
Может ли эта сфера отношений не взаимодействовать с моралью, обладающей свойствами универсальности, способнос¬тью незримо проникать во все поры общественного организма? Моральные нормы ориентированы на категории добра, чести, долга, совести, достоинства, личной ответственности. Данные категории выступают в качестве критериев поведения людей во всех областях их деятельности. Свойство морали незримо проникать в самые различные социальные отношения, приме¬нять к ним нравственные оценки, ориентации, императивы под¬черкивается многими исследователями проблем этики1. Поэто¬му ни политика, ни политические процессы, ни государственная власть не могут не взаимодействовать с моралью и оставаться вне моральных оценок. Другое дело — осуществляется ли такое взаимодействие и оценка со знаком плюс либо со знаком минус.
К сожалению, политическая сфера деятельности зачастую противоречит нравственным категориям добра, чести, совести. По применение нравственных оценочных категорий к полити¬ке и связанной с ней государственной власти неизбежно. Оно может осуществляться и на основе научных этических катего-рий, и на уровне массового нравственного сознания. Утвержде-ния о несовместимости политики и нравственности являются констатацией характера реальной политики, игнорирующей нрав-ственные ценности, но отнюдь не свидетельствуют о неизбеж-ном расхождении политики и морали во все времена и при всех политических режимах. Разумеется, трудно охарактеризовать политику какого-либо государства как безусловно отвечающую нравственным эталонам, однако категории добра должны быть ориентирами политики. Не случайно апелляция к этим ценно-стям неизбежно присутствует в программах политиков, особен-но в предвыборные периоды; они пользуются ими в непосред-ственном общении с избирателями, в предвыборных речах и платформах.
Конечно, и моральные критерии неодинаковы у различных социальных групп. Поэтому веками человечество искало тот общественный идеал, который совпадал бы с универсальными требованиями морали.
Такой ценностью явилась идея нрав человека, соединив¬шая нравственные и правовые начала. Это универсальная оце¬ночная категория, раскрывающая не только правовые основы, на которые опирается политика и власть, но и их нравственную характеристику. Проблемы сопряженности политики и нрав-ственности начали привлекать внимание в период, когда возни-кали идеи демократии, свободы, ценности личности.
Речь идет прежде всего об Афинах, где в результате острой борьбы за власть в V —IV вв. до п. э. был установлен демокра-тический режим. Наряду с этим в других полисах Древней Греции господствовали либо олигархии, либо аристократии. Древнегреческая политико-правовая мысль обращается к по-иску идеальной формы государства. Великим достижением древ¬негреческих философов явилось выдвижение па первый план идеалов свободы и ценности личности. Знаменитая формула Протагора "человек — мера всех вещей" положила начало
исрсоноцентристскнм воззрениям па развитие общества и госу-дарства'.
Идеи Сократа, Платона, Аристотеля о государстве, нраве, законе рассматривались в общем контексте политики, которая ориентирована на этические категории блага, добродетели, доб¬рых нравов, справедливости, благочестия. Если софисты — Фрасимах и Пол Агригситский отвергали нравственные осно¬вы политики, то Сократ обратился к обоснованию объективного характера этических оценок, нравственной природы государства н права. По мнению В.С. Нерсесянца, "сократовская этическая трактовка проблематики государства, права, политики свидетельствует об отсутствии в его моральной философии теоретического различения сфер этики н политики"2.
У Платона модель идеального государства связана с прав¬лением лучших па началах справедливости и законности. Эти¬ческое обоснование политики у него выражается в тех требова¬ниях, которые предъявляются лучшим п мудрейшим, призван¬ным управлять государством. Наиболее ярко неразрывная связь морали и политики выражена у Аристотеля. Для него полити¬ка — наука о высшем благе человека н государства. Поэтому она предполагает развитие представления о нравственности (добродетелях), знание этики (нравов). Это относится не толь¬ко к правителям, но и к гражданам. Аристотель раскрывает политические добродетели, которыми должен быть наделен хо¬роший гражданин и проникнуты все сферы политического об¬щения. По его мнению, цель политики — воспитать в гражда¬нах добродетели, которые помогут им совершать прекрасные поступки'1.
Этическая насыщенность древнегреческой политической мысли определяется тем, что в ней важное место заняла идея свободы, которая получила развитие в правах индивида (речь шла, разумеется, о категории свободных граждан; рабы исклю¬чались из свободного общения). Добродетели гражданина как осуществление социальной этики в жизни должны были решающим образом влиять на создание идеального государства.
"Древние греки, — писал Г. Еллинек, — в соответствии с их взглядом на государство, усматривали в социальных доб-родетелях граждан самую прочную гарантию процветания го¬сударства, да и вообще этика так тесно связана у них с государ¬ством, что Аристотель всецело подчинил ее более широкому понятию политики"1.
Эту же мысль развил Ж.-П. Всрнан, отмечая, что образ идеального гражданина, "политического человека" поддержи¬вался в полисах этическими нормами, а древнегреческие мыс¬лители "выработали соответствующую этику и определили об¬стоятельства, позволяющие установить порядок в полисе"2.
Период расцвета политико-правовой мысли Древней Гре¬ции связан с провозглашением нравственной ценности полиса и коллективной полисной жизни. В условиях упадка древне¬греческой государственности, потери независимости полисами возникают теории, которые ставят под сомнение признание без¬условного нравственного приоритета полиса "с позиций инди¬видуалистической этики, духовно!! свободы отдельного челове¬ка, его моральной автономии (эпикуреизм, стоицизм)... Свобо¬да трактуется здесь не как социально-политическое, а как ду¬ховное явление, и на этой основе провозглашается великий прин¬цип всеобщей свободы и равенства людей по божественным за¬конам природы"3. По всей видимости, идея моральной автоно¬мии индивида и определила индифферентность этического уче¬ния Эпикура по отношению к политике.
Идее значимости гражданской добродетели уделено много внимания в трудах Цицерона.
В средневековых теориях нравственный характер власти обосновывался ее божественным происхождением. И это не случайно, поскольку христианское учение неотделимо от эти¬ки. Поэтому политика, государство, право, опирающиеся па бо-жественный закон, получают этнко-религиозную санкцию. Наи¬более ярко такой подход выражен Фомой Аквинскпм.
Проблемы взаимодействия политики, государства, нрав-ственности получили новый импульс в раннебуржуазных го-сударственно-правовых концепциях. Еще в эпохи Возрождения и Реформации в условиях феодализма возникает концеп¬ция, направленная па разрыв со средневековыми устоями жизни и создание раинекапнталпстнческпх отношений. На передний план выдвигается человек, его автономия, возможность соб-ственными силами определять свою судьбу п добиваться успе-ха.
В этой гуманистической концепции уделяется внимание нравственности, добродетелям индивида — гражданственнос¬ти, служению общему благу, которые определяют линию на вза-имодействие политики, государства, гражданских добродетелей, нравственности.
Иная позиция была выражена Н. Макиавелли, который отделил политику и власть от морали. В своей книге "Госу¬дарь" он выводит политические явления за пределы мораль¬ных критериев, считая опорой политики и власти не этику, а силу, прочный фундамент, на который должна опираться власть.
На трактовку характера взаимодействия политики и нрав-ственности огромное влияние оказала естественно!фавовая док-трина с ее ведущими идеями добра и справедливости, которые должны быть выражены в правовых институтах п государ-ственных учреждениях. Естественное право в такой трактов¬ке — это система универсальных нравственных норм, ориен-тированных на свободу, равенство, справедливость и другие общественные блага — жизнь, общение, собственность, автоно-мию индивида и т. д. По этим высшим моральным стандар¬там должны измеряться законы и государственные институты. Естественное право рационально, оно основано на "предписа-ниях здравого разума" (Г. Греции). Поведение людей, соот-ветствующее представлениям естественного права, оценивает¬ся как морально необходимое, отклоняющееся от таких пред-писаний — как морально позорное. Исходя из этих посылок, идеологи нарождающегося буржуазного класса, стремившего¬ся к власти п освобождению от феодальных ограничений, — Г. Гроций, Б. Спиноза, Т. Гоббс, Дж. Локк, Ш.-Л. Монтескье, Ж.-Ж. Руссо и др. выдвигали свое видение этой власти, осно¬ванное на моральном авторитете естественного права. Так, по мнению Дж. Локка, государство — это общество людей, обра¬зованное только для обеспечения, сохранения и достижения их собственных гражданских интересов — жизни, свободы, здоровья, отсутствия телесных страданий, а также владения такими внешними благами, как деньги, земли, дома, домашняя утварь и т. д. В основе подобного общества лежит обществен¬ное согласие, что и определяет его деятельность, направлен¬ную на достижение общего блага. "Политическая власть — это та власть, которую каждый человек, обладая ею в есте¬ственном состоянии, передал в руки общества, и тем самым правителям, которых общество поставило над собой с выра¬женным им молчаливым доверием, что эта власть будет упот¬реблена на благо членов общества (выделено мною. — Е. Л.) и на сохранение их собственности"'.
Служение общему благу — цель не только политической власти, но и закона. "Ведь закон в его подлинном смысле пред¬ставляет собой не столько ограничение, сколько направление для свободного и разумного существа в его собственных инте¬ресах и предписывает ему только то, что служит на общее бла¬го тех, кто подчиняется этому закону"2.
Основой всякой законной власти, по мнению Руссо, являет¬ся общественный договор людей, находившихся ранее в есте-ственном состоянии. Ассоциация, возникающая в результате такого договора, призвана охранять и защищать совокупной силой личность и имущество каждого ее участника. "Вместо отдельной личности каждого договаривающегося этот акт ассо-циации немедленно создает моральное и коллективное целое... свое общее я, жизнь и волю"1. Моральные начала приобретает не только ассоциация, но и каждый человек — участник дого¬вора. "Переход от естественного состояния к гражданскому производит в человеке заметную перемену, заменяя в его дей¬ствиях инстинкт — правосудием и сообщая его действиям нрав¬ственное начало (выделено мною. — Е. Л.), которого им преж¬де недоставало'4.
Политико-правовые доктрины XVII —XVIII вв. отстаива¬ли нравственное содержание и назначение политической власти, стержнем которых была идея свободы. Провозглашение свободы человека как основного естественного, неотчуждаемого права явилось развитием гуманистических идей древнегречес¬ких философов.
Вместе с тем в новых исторических условиях оно было обогащено принципом универсального равенства всех членов общества, которое из категории, распространявшейся на эли-тарные слои общества, становится всеобщим. Дж. Локк опреде¬ляет два условия правильного понимания политической власти и ее возникновения: во-первых, рассмотрение полной свободы людей как их естественного состояния; во-вторых, состояния равенства, при котором всякая власть и всякое право являются взаимными, никто не имеет больше другого'.
Эти идеи получили дальнейшее развитие в период утвер-ждения капиталистического строя. Буржуазно-либеральные те¬ории, подчеркивая первостепенную значимость автономии че¬ловека, индивидуализма как движущей силы развития обще¬ства, ставили целью минимизировать роль государства, устано-И1иь правовые границы, предотвращающие его экспансию в и|)'~'ру личной жизни и частных интересов человека. Свобода и индивидуализм тесно связываются с правами человека, глав¬ным из которых является право собственности п беспрепят¬ственного распоряжения ею. Либерализм явился "политичес¬ким языком человеческих прав" и тем самым определил кри¬терий гуманистического, морального измерения политической власти, государственности. Обеспечение естественных прав че¬ловека — это не только способ гарантирования свободы и ав¬тономии индивида, но и условие преуспевания общества, ра¬зумности его государственного устройства, моральности поли¬тики и власти.
Абстрактные нравственные критерии оценки политической власти получают конкретное выражение в естественных неотъемлемых правах человека, которые "облагораживают" го-сударственность, ограничивают пределы государственного свое¬волия и произвола. Права человека не только служат личной пользе индивида; с их помощью обеспечивается общее благо на основе разумного сочетания индивидуальных п общественных интересов. Ориентация на обретение наибольшего блага для наибольшего количества люден создает нравственность (И. Бен-там).
Дж. Ст. Милль пишет о создании нравственных форм по-литической организации общества: "Я смотрел теперь на вы-бор политических учреждений скорее с моральной и воспита¬тельной точек зрения, чем с точки зрения материальных инте¬ресов"1.

Уважаемый посетитель, Вы зашли на сайт как незарегистрированный пользователь. Мы рекомендуем Вам зарегистрироваться либо зайти на сайт под своим именем.