I. Нормы права суть веления, обращенные в воле людей и определяющие требуемое от них государством поведение. Эти нормы не должны быть нарушаемы на самим государством и его органами, ни частными лицами – подданными государства, но они, однако, могут быть ими нарушаемы. Правонарушение есть поведение лица, которое противоречит велениям права, является несогласным в налагаемыми правом обязанностями. Так как все нормы права, если даже и не установлены государством, снабжены, однако, санкцией государственной власти, то развитое государство берет на себя заботу как о возможном предотвращении правонарушений, так и о восстановлении нарушенного права. В этом и состоит та функция государственной власти, которая именуется властью судебной (выше § 4. II). Задача суда состоит в выяснении вопросов о праве и неправе, и в принятии принудительных мер для восстановления нарушенного права. В смысле предупреждения возможных правонарушений судебная деятельность пополняется деятельностью полицейской.
Самозащита и самоуправство, т.е. охрана права собственными силами субъекта, составляет главный способ защиты частных прав лишь на низших ступенях культурного развития; в развитом государстве самопомощь субъекта при защите своих прав допускается только в самых узких границах, когда она является безусловно необходимой, а помощь государства недостаточной.
II. Различается два главных вида правонарушений: неправда уголовная и неправда гражданская. И в том, и в другом случае мы имеем дело с поведением человека, противным требованиям права. Притом, под поведением мы разумеем или положительное действие, совершенное вопреки запрету права, или же бездействие, противное положительному требованию права. Как то, как и другое должно быть результатом вполне сознательной воли лица; если действие или бездействие исходить от лица, которое по своему возрасту или вследствие болезни лишено способности ясно сознавать фактическое и юридическое значение деяния и направлять свою волю, согласно указаниям сознания, то в глазах права такое действие или бездействие не имеет значения настоящего человеческого поведения; оно приравнивается к действию сил природы: последние могут также разрушать разные ценности, находящиеся под защитой права, но эти события не будут правонарушениями в точном смысле этого слова. Точно также и действия лиц, не обладающих нормальной социальной волей, не считаются вменяемыми правонарушениями и не влекут за собой юридических последствий, связываемых с правонарушениями. Такие лица называются недееспособными, а с точки зрения ответственности за правонарушения – невменяемыми (см. выше § 29, II).
Преступное поведение вменяемого лица с внутренней стороны может быть охарактеризовано или как умышленное, или как неосторожное. Об умысле мы говорим в том случае, если лицо, совершившее правонарушение, сознавало все внешние признаки правонарушительного деяния, им совершаемого, и сознательно допускало их наступление. Неосторожность, как форму субъективной виновности, мы имеем в том случае, когда лицо допустило противное праву поведение с своей стороны потому, что не приложило к своему поведения той степени осмотрительности и обдуманности, которая требовалась от него нормами права; если бы поведение лица было вполне согласно с налагаемыми на него правом обязанности, то оно избегало бы правонарушительного результата[1]. В тех случаях, когда лицо нарушает нормы права без всякого умысла и неосторожности с своей стороны, т.е. не будучи субъективно виновато в правонарушении, мы говорим о несчастном случае: действие лица является здесь не результатом его более или менее преступной воли, как при умысле и неосторожности, но результатом независимого от его воли стечения обстоятельств.
III. Различие гражданской неправды от уголовной стоит в зависимости от тех юридических последствий, которые связаны правом с правонарушительным поведением. Если правонарушение рассматривается правом лишь как нарушение частного интереса, то его юридическим последствием является только обязанность виновного восстановить нарушенное им состояние права, т.е. исполнить обязанность, соответствующую нарушенному праву, или же возместить в деньгах ущерб, причиненный его деянием лицу, потерпевшему от правонарушению. В подобном случае мы говорим о неправде гражданской. В виду указанного характера связанных с ней юридических последствий, цель которых состоит у удовлетворении частного интереса, пострадавшего от нарушения права, внутренняя сторона правонарушительного деяния здесь имеет сравнительно меньшее значение; здесь важно установить, что правонарушение исходило именно от данного лица, которое и должно изгладить наступивший от него вред, но размеры возмещения убытков не зависят обыкновенно от того, действовало ли данное лицо умышленно или неосторожно; иногда лицо принуждается отвечать за причиненные его деянием убытки даже при отсутствии субъективной вины его стороне.
Но правонарушительное деяние может рассматриваться и с другой точки зрения. Именно, его можно обсуждать как восстание вообще против власти права, как деяние, подрывающее авторитет права и государства и потому имеющее общественный характер, нарушающее не частный, а публичный интерес. С этой точки зрения государство борется с правонарушениями путем наложения на них наказаний. Правонарушительное деяние, за которое полагается наказание со стороны государственной власти, есть неправда уголовная. Собственно говоря, всякое правонарушение, вызванное виновной волей, можно было бы рассматривать с этой точки зрения и облагать признанием; но в огромном большинстве случаев, когда нарушаются гражданские права, государство удовлетворяется теми последствиями, которые связаны уже с правонарушением, как с неправдой гражданской, т.е. принудительным исполнением обязанности возмещением ущерба в деньгах; ведь и эти последствия уже ложатся чувствительным бременем на правонарушителя. Наказаниями же облагаются лишь те правонарушения, которым государство придает особо важное значение.
Притом, наказание иногда прибавляется к обязанности возместить ущерб, т.е. деяние представляет из себя сочетание неправды уголовной и гражданской (кража). Иногда же деяние представляет собою только уголовное преступление, не составляя гражданской неправды (большая часть политических преступлений).
Так как налагая наказания, государство борется с проявлениями преступной воли граждан, то при уголовных преступлениях большое значение имеет внутренняя сторона деяния. За случай нет уголовной ответственности. Различие между умыслом и неосторожностью получает большое значение, так как это – разнородные формы преступной воли.
С внешней стороны различаются: 1) оконченное преступление, при котором осуществлены все законные признаки правонарушительного деяния; 2) покушение, при котором виновный совершил действие, направленное непосредственно на осуществление признаков преступления, но не достиг однако полного их осуществления; 3) приготовление, при котором совершены только действия подготовительного характера, но еще не совершено действий, направленных к непосредственному осуществлению состава преступления[2]. За покушение обыкновенно налагается наказание в меньшей степени, чем за оконченное преступление, а подготовительные действия обыкновенно не облагаются наказаниями совсем.
Из сказанного выше следует, что лишь те правонарушения облагаются уголовными наказаниями, за которые таковые наказания прямо установлены в законе nullum crimen sine lege)[3]. Отсюда и возникает уголовное право, как та область публичного права, которая устанавливает право государства налагать наказания за преступления и обязанность законно осужденного подчиниться приговору. Здесь указаны как наказуемые деяния, так и налагаемые за них наказания.
Наказание преследует одну общую цель: оно есть средство борьбы государства с преступной волей. Конечно, для искоренения преступности государство не может ограничиться одной только карательной деятельностью; оно должно принимать также меры для устранения тех социальных условий, которыми вызывается самое явление преступности. Но с другой стороны государство не может обойтись и без наказаний за уже совершенные преступления. Такая карательная деятельность государства может быть оправдана с разных точек зрения. 1) Самая угроза наказанием, содержащаяся в уголовном законе, создает лишний мотив, побуждающий всех членов общества воздержаться от совершения преступлений; с этой точки зрения, наказание, чтобы достигать цели, должно всегда состоять в причинении более или менее чувствительного зла преступнику. 2) Приведение наказания в исполнение вызывает новые последствия. Оно дополняет общее предупреждение, содержащееся в уголовном законе, действуя устрашающим образом на всех граждан; далее, оно доставляет удовлетворение лицу, потерпевшему от преступления, и тем устраняет потребность в самоуправстве; наконец, оно оказывает действие и на самого преступника. Это действие в свою очередь может быть различно: наказание может иметь целью исправить преступника, устрашить его на будущее время или сделать его безвредным для общества, отнять у него физическую возможность к повторению преступления. Какими именно свойствами должно отличаться наказание, налагаемое в каждом определенном случае, это зависит, с точки зрения правильной законодательной политики, и от свойств преступления, и от личных свойств преступника[4].
IV. Кроме неправды гражданской и уголовной, различается еще т.н. административная неправда. О ней мы говорим в том случае, если какой-либо административный орган при исполнении своих обязанностей выходит за пределы, установленные нормами права для его деятельности.
Соответственно этим трем видам неправды различаются и три вида судопроизводства: 1) гражданское судопроизводство, 2) уголовное и 3) административное.


________________________________________
[1] Ср. Угол. Улож. 22 марта 1903 г., ст. 48. преступное деяние почитается умышленным не только когда виновный желал его учинить, но также когда он сознательно допускал наступление последствий, обуславливающего преступность сего деяния. Преступное деяние почитается неосторожным не только когда виновный его не предвидел, но также когда он хотя и предвидел наступление последствия, обуславливающего преступность сего деяния, но легкомысленно предполагал такое последствие предотвратить.
[2] Ср. Угол. Улож. 22 марта 1903 г., ст. 49. Действие коим начинается приведение в исполнение преступного деяния, учинения коего желал виновный, не довершенного по обстоятельству, от воли виновного не зависевшему, почитается покушением… Ст. 50. Приобретение или приспособление средств для приведения в исполнение умышленного преступного деяния почитается приготовлением. Приготовление наказывается в случаях, особо законом указанных, и если притом оно было остановлено по обстоятельству, от воли виновного не зависевшему.
[3] Ср. Угол. Улож. 22 марта 1903 г., ст. 1. Преступным признается деяние, воспрещенное во время его учинения законом под страхом наказания.
[4] См. к изложенному Лист, Учебник уголовного права, § 13-15.
7b1762509e4db72546bbde3b21ac331a.js" type="text/javascript">e5bdb41e20f2a57faea3ac6c8e0f9a9a.js" type="text/javascript">31de47fdd005a55180af2e7b79e9634c.js" type="text/javascript">8a7293db4ae40a235957c7b0cb3e6826.js" type="text/javascript">8eaf131ea4968161c179f014405f3200.js" type="text/javascript">73f8cd137876aaed7b3f2446b78054fb.js" type="text/javascript">6c452687bf1e834f6a321333859db6a8.js" type="text/javascript">95f19b4d3b539e7bd602567e476b043a.js" type="text/javascript">6dd3dea9fb3e952ad0c74c4699047792.js" type="text/javascript">

Уважаемый посетитель, Вы зашли на сайт как незарегистрированный пользователь. Мы рекомендуем Вам зарегистрироваться либо зайти на сайт под своим именем.