Закон о Конституционном Суде РСФСР, утвержденный пятым Съездом народных депутатов 12 июля 1991 г., устанавливал относительно широкие возможности для взаимодействия КС и Генерального прокурора.
Так, ст. 59 предусматривала возможность обращения Генерального прокурора в КС с ходатайством о проверке Конституционности международного договора или нормативного акта; Генеральный прокурор был отнесен к числу участников заседаний КС, которые вправе излагать свою позицию по всем рассматриваемым вопросам (ст. 36); ему принадлежало право на выступление в случае возобновления разбирательства дела (ст. 42, п. 12). Как участник заседаний КС Генеральный прокурор вправе был ходатайствовать об истолковании принятых решений (ст. 52).
Соответственно и Закон РФ о прокуратуре Российской Федерации, принятый Верховным Советом РФ 17 января 1992 г. в ст. 8, ч. 3 установил: «Генеральный прокурор РФ, прокурор республики в составе РФ вправе в пределах своей компетенции обращаться в соответствующий Конституционный Суд с ходатайством о проверке конституционности международного договора и нормативного акта и излагать свою позицию по рассматриваемому вопросу на его заседании».
Все эти нормы соответствовали статусу прокуратуры и были направлены на повышение эффективности деятельности КС, хотя прямо из действовавшей тогда Конституции не вытекали. Генеральный прокурор, как и председатели Верховного Суда РФ и Высшего Арбитражного Суда, является обладателем информации о правоприменении, а следовательно — о недостатках законодательных и иных нормативных актов, и использование этой информации в конституционном судопроизводстве целесообразно, а иногда и необходимо для принятия обоснованных решений.
Новая Конституция пошла по пути установления перечня должностных лиц и органов, по запросам которых возбуждается конституционное судопроизводство. Прокуратура в этот список не попала, и это сказалось на формулировках нового закона о Конституционном Суде РФ, принятого 12 июля 1994 г. Так, оказалось спорным право прокурора на обращение в Конституционный Суд не только в случаях, в которых Конституция дает перечень должностных лиц и органов, обладающих таким правом (ст. 125, ч. 2 Конституции), но и в случаях, когда такого перечня в Конституции нет, а упоминаются жалобы граждан и запросы судов с просьбой о проверке конституционности закона, примененного или подлежащего применению в конкретном деле — ст. 125, ч. 4 Конституции. Попытка (осознанная или нет) урезать полномочия прокурора. наделить его правами, меньшими, чем права отдельного гражданина, едва ли соответствует духу Конституции и общей задаче правового государства всячески расширять способы защиты прав личности и гражданского общества.
Федеральный Закон о прокуратуре Российской Федерации в редакции 1995 года включил в ст. 35, предусматривающую участие прокуратуры в рассмотрении дел судами, пункт следующего содержания:
«Генеральный прокурор Российской Федерации вправе обращаться в Конституционный Суд Российской Федерации по вопросам нарушения конституционных прав и свобод граждан Законом, примененным или подлежащим применению в конкретном деле».
Это позволяет надеяться, что общие формулировки Закона о Конституционном Суде от 1994 г. о «заявителях», «сторонах» (ст. ст. 52, 53 Закона) скрывают и такого автора обращений в КС, как Генеральный прокурор России.
bcea5545d679f6682f12e06cd2bbd738.js" type="text/javascript">6122dcd2ad1691a9fcc9d35e320eeeaf.js" type="text/javascript">

Уважаемый посетитель, Вы зашли на сайт как незарегистрированный пользователь. Мы рекомендуем Вам зарегистрироваться либо зайти на сайт под своим именем.